– Здешние туземцы также едят человеческое мясо! – воскликнул Уилполь, – но только не для утоления голода, и не военнопленных. Здесь едят только своих родителей или других близких родственников.
– О, Боже, какие нравы! Какой же смысл этого обычая?
– Это считается почестью для покойных, а если поедают тело чем-нибудь выдающихся людей, то в рассчете, что наиболее ценные из его качеств перейдут при этом к поевшему. Почки разрывают на мелкие кусочки и рассылают их всем друзьям, живущим на далеком расстоянии; они веруют, что отведавший этого лакомстве никогда не ослепнет, а мудрость его будет со дня на день возрастать. Вообще это довольно странный народец, у них нет ни королей, ни оседлости; они никогда не трудятся и даже не строят себе жилищ. Не мало есть таких, что вырывают себе норы в земле, подобно зверям.
– Не повстречаются ли нам эти дикари по дороге в колонию? Отнесутся ли они к нам по-дружески или враждебно?
– Если и повстречаются, то разбегутся подобно зайцам, – ответил Уимполь. – Вообще война, дело им не свойственное, и на колонистов они никогда не нападают открыто. Они осаждают их и где застанут колониста в одиночку, то набрасываются на него толпой и убивают. Цель их не допустить, чтобы белые основали здесь постоянное население, умиротворили бы окрестности и начали бы раздавать земли в частную собственность, ибо от этого естественно уменьшились бы охотничьи угодья туземцев, которые не занимаются ни хлебопашеством, ни скотоводством, но питаются лишь тем, что найдут в лесу, и передвигаются на новое место, как только добыча иссякает. В этих передвижениях они не желают натыкаться на какие-либо препятствия.
– Это весьма понятно, – воскликнул Аскот.
– Да, но так не может продолжаться. Эти темнокожие должны сделаться христианами и хлебопашцами, сперва работая на белых землевладельцев, затем превращаясь в колонистов. Мистер Уимполь, когда можно рассчитывать попасть на на театр военных действий?
– Дней через десять.
– Что?.. Вы же говорили, что тут всего лишь девят миль?
– Это так и есть, но нас отделяет от новой колонии река, которую нельзя ни перейти вплавь, ни переплыть на обыкновенной лодке.
– Почему?
– Потому что это австралийская река, молодой человек, – пожал Уимполь плечами. – Это вовсе не обыкновенная река с удобопроходимыми берегами и прозрачной водой, но широкое пространство, занятое целым рядом соединенных между собой болот, частью поросших, частью открытых, состоящих из тины и засасывающей бездонной грязи, из низменных заливных лугов, с тысячами небольших ручьев и водопадов. Перейти здесь не могут ни всадник, ни пловец, обыкновенная лодка тоже не в состоянии передвигаться по грязи. Каждое болото это настоящая адская пропасть, наполненная густой грязью. Зимой все эти болота высыхают и поверхность их покрывается корой из солонца.
– Говоря короче, сэр, – засмеялся Аскот, – каким же образом можно попасть на ту сторону этой реки?
– Надо строить понтонный мост, другого способа нет.
– Ну, мы это живо соорудим. Вы увидите, какие хорошие плотники наша солдаты.
– Что удивительного, дашь бы достать леса. Но беда в в том, что по нижнему течению этого болота нет никакой растительности, надо подняться вверх по течению, а на это и потребуется девять дней.
– Чу! – воскликнул Аскот. – Лодки едут!
С берегу действительно приближалась небольшая флотилия из всех лодок «Короля Эдуарда» и «Игля», битком набитых солдатами и их багажом. Вдали виднелись белые паруса фрегата, который продолжал медленно двигаться по своему опасному кути между песчаными банками и постепенно приближался к берегу.
Захватил ли капитан Ловелл плотничьи инструменты? Антон ни о чем другом не мог думать, кроме этого.
Наконец солдаты вышли на берег со всей своей поклажей. Антон осматривал у них каждый мешок, прислушивался к бряцанью их вещей. Мука, мясо, сало, бобы, соль… Царь Небесный, неужели конца не будет съедобным вещам?
И опять несли сухия овощи, боченки с водкой, укроп, крупу… и вот, наконец, мешок, в котором как-то подозрительно брякают какие-то металлические вещи.
– Что тут такое? – спросил Антон.
– Всякого рода пилы, молотки, бурава. Топоры есть у каждого солдата за спиной, точно также у каждого есть сверток парусины и пучек веревок. Капитан хочет торопиться изо всей мочи, чтобы как можно скорее придти на помощь к осажденным колонистам.
– Так и следует… Значит мы скоро выступим отсюда?
– Это едва ли возможно!
– Господи! почему же нет, мистер Уимполь?
– Потому что здесь нет дорог, нет даже тропинок. Таким образом все люди устанут до такой степени, что дальнейший путь для них сделается невозможным.