Аскот показал ему пистолет. – Ты хотел рассказать нам об охотнике за чертями, Рудуарто.
Туземец кивнул головой. – А вы наверное ему не перескажете, белые люди? Бедному Рудуарто пришлось бы умереть.
– Будь покоен, тебе нечего бояться.
Молодой дикарь нагнул вперед голову, глаза его блестели, голос, от возбуждения, был едва слышен. – Вы знаете, что такое кобонг?
Уимполь переводил. – Это отличительные знаки туземных племен, – прибавил он в пояснение.
– Мы принадлежим к пчелиному кобонгу, – продолжал Рудуарто, – потому что отец мира Мамаммурок, создавая вселенную, дал нам пчелу, в отличие от других племен. Кроме того, он дал нам большой кусок земли в несколько миль; белые люди все захватили себе, но земля принадлежит людям пчел.
Каждое слово он сопровождал кивком головы, как бы подтверждая сам себе все сказанное. – Мы никогда не убиваем пчел, не предупредивши их, и всегда даем им время улететь; выбирая мед, мы всегда оставляем половину запаса пчелам, потому что, надо вам сказать, пчела летит на край света, к Мамаммуроку и рассказывает ему все, что касается до нашего племени; она говорит ему о наших нуждах, просит помощи, сопровождает душу умершего и стучится за нее у ворот царства Мамаммурока, чтобы ее приняли и досыта кормили разными вкусными яствами, – змеями, ящерицами, белыми гусеницами.
– О, небо! – вскричал Антон.
– Мы позволяем всем племенам жить и охотиться в наших владениях, но никто не должен трогать меда, под страхом смерти; это знают все, знают и люди двуутробки, – вон там! – И он украдкой указал пальцем через плечо. – Вон те! Их кобонг – двуутробка.
– Но, – сказал Аскот, – как же двуутробка, которая не умеет летать, попадет в царство Мамаммурока?
Туземец пожал плечами. – Она передаст на полдороге, что нужно, своим товарищам, а эти передадут дальше. Так делают все животные, которые не имеют крыльев, и змеи, и лягушки. О всех людях заботятся их кобонги, а у кого кобонг – растение, о тех заботятся ветер. Он летит по миру и собирает все вести, которые ему нашептывают растения, эти бедные узники, которых земля держить за корни и не пускает с места, – он несет эти вести в царство Мамаммурока.
– Какое трогательное поверье! – вскричал Антон.
– Но где же живет Мамаммурок? – спросил Аскот.
– Далеко, на краю света, на одном острове. Он ест только рыб, которые добровольно идут к нему, когда он позовет их.
– Ага! Но скажи, Рудуарто, как те звери, которые не умеют летать, попадают через воду, на остров Мамаммурока.
Рудуарто посмотрел на него с упреком. – Ты этого не знаешь, белый человек? Слуги Мамаммурока бросают веревку, и за нее хватаются и умерший, и животное его кобонга. Отец мира живет в ущельях, полных гусениц и ящериц, но в его царстве есть также пропасти, в которые он низвергает души, не имеющие больше права жить. Каждую ночь эти души должны прилетать к могилам, где зарыты их тела, и повторять, что они умерли, совсем умерли; а утром слуги Мамаммурока снова ввергают их в пропасть, и никогда не дают им есть.
– О, бедные души! Но какое же преступление совершили эти люди, осужденные так строго?
Черный огляделся по сторонам. – Это убийцы! – прошептал он. – Тот варрара, которого при вас убили, тоже был, убийца.
– Ага! так он убил родственника Кутамеру?
– Да, его отца, самого старшего бурку нашего племени. Мы пришли к нашим пчелам собрать половину меда, и видим, – все пчелы перебиты, и весь мед выкраден. Подумайте, белые люди! весь мед! И все пчелы загублены, задушены дымом. Если кто-нибудь из наших соплеменников закроет глаза на веки, кто же будет сопровождать его душу в царство Мамаммурока? Бурки собрались на совет, а женщины сидели и пели жалобные песни. Весь лагерь в один голос говорил, что нужно доискаться виновных.
– Конечно, – сказал Аскот. – Ну дальше, что же дальше?
– Убитых пчел мы положили на носилки и понесли к лесу, а колдун стал их спрашивать: «кто вас убил»? И дух смерти, через пчел, отвечал: «Люди из племени двуутробки».
– Значит, те, что там, у папоротников?
– Да. Тогда мы пошли к ним, и женщины должны были затеять ссору, а потом мы танцовали военный танец; между двумя бурками произошел бой, и наш противник пал. Поединок был честный, открытый, но люди двуутробки все-таки говорят, что их бурка убит, а что они наших пчел не убивали, и что все мы обманщики.
– Оба лагеря все еще стояли один против другого; женщины ругались с утра до вечера, каждый день танцовали военный танец, и ни один человек не переходил в лагерь противника. Тогда люди двуутробки сделали большую подлость, которую нельзя оставить безнаказанной. Они сказали, что отец охотника «демон», один из тех злых стариков, которые бродят во ночам и в виде серых, почти невидимых, птиц делают всякие злые дела. Они высасывают кровь из сердца у людей, причиняют судороги детям и показывают разные страшные вещи перед глазами спящих, чтоб они ослепли.