Капитан Ловэлль оглянулся на лагерь туземцев. В багровом отблеске огромных костров голые фигуры черных представлялись толпой бесов, вырвавшихся из ада, неистово прыгавших и кривлявшихся, или вступавших между собой в примерное единоборство. Все они еще продолжали вопит и горланить, и по всему лесу раздавался адский шум, который они подняли.
– Все пока обстоит благополучно? – подумал капитан. – Слава Богу, идет как по маслу!
И успокоившись, он снова обернулся к своему отряду. Весь он был уже на твердой земле, оставалось только уничтожить связь между понтонами и пустить по течению отдельные части моста.
Капитан поспешил к мостовщикам. – Теперь живо, ребята, рубите связи, да как можно скорее!
В тот же момент воздух огласился тревожными криками дакарей, совсем иными звуками, нежели их воинский клич, криками изумления, за которыми последовала глубокая тишина. Сражавшиеся дикари прекратили свой мнимый бой, женщины перестали вопить, все бросились распрашивать одного из своих земляков, который повторял одни и теже слова указывая рукой на реку.
– Они ушли! – означали, по всей вероятности, эти слова и жесты.
Дикари нестройной толпой бросились к понтонам, ломая, подобно лавине, кустарники, попадавшиеся им на пути. Бой с племенем пчелы был забыт, детей и жен грубо отпихивали в сторону. Туземцы на бегу потрясали копьями и щитами и, очевидно, бежали с самыми враждебными намерениями. Для капитана достаточно было одного взгляда на них, чтобы понять и оценить опасность, угрожавшую отряду.
– Спешите! Спешите! – кричал он. – Так… Так!.. Вот теперь мост уничтожен.
Соединенными усилиями нескольких человек удалось пустить по течению первый понтон раньше, чем дикари добежали к берегу. Теперь переправа была для них невозможна, они поняли, что надежда их воспользоваться мостом, выстроенным белыми, окончательно погибла и они подняли страшный вопль. Многие стали метать свои копья в белых, но к счастью никого не ранили.
Тогда капитан хладнокровно вынул пистолет из кобура и прицелился в толпу туземцев. – Если полетит еще хоть одно копье, – крикнул он, – я буду стрелять.
Или слова его были непоняты, или общее озлобление против белых было слишком велико, только в тот же момент копье ударило в группу солдат, работавших над уничтожением связей второго понтона и ранило одного из них в руку. Капитан немедленно спустил курок, один из дикарей, вскрикнув, упал ничком, а все остальные моментально рассыпались в разные стороны и попрятались за деревьями.
– Куда он вас ранил, Соундерео? – спросил капитан.
– Пустяки: в руку! – ответил плотник, продолжая работать топором, но только левой рукой. – Туила меня перевяжет и это живо пройдет.
Работа продолжалась после этого беспрепятственно под охраной одного капитана, который наводил свой пистолет на каждого дикаря, высовывавшего голову из-за дерева, и только когда и второй понтон, отпихнутый большими жердями, поплыл вниз по течению, все оставшиеся на плоту люди ушли на берег. Теперь дикари уже никоим образом не могли бы восстановить мост.
Отряд встретил капитана громогласным «ура!»
– Благодарю вас, дети мои, – сказал он, – мне было очень жалко стрелять в этого голого дикаря, но другого выхода не было. Ну, а теперь, с Богом, пустимся в дорогу. Это уже последняя часть нашего путешествия. Вперед, ребята!
Тем временем никто не обращал внимания на дикарей, а они успели подбежать к самой воде и с пронзительным боевым криком пустить в отряд целую тучу бумерангов, которые, ударив в кого-нибудь из солдат, описывали большую дугу и летели обратно к своим владельцам. Это тяжелое, страшное оружие австралийцев, делается из железного дерева и при метании, оно, по своей конструкции, обязательно возвращается к той точке, откуда его бросили. Поэтому дикари, не опасаясь потери этого драгоценного оружия, метали свои бумеранги через реку в белых людей, обманувших их ожидания, чтобы хоть этим способом выместить на них свою досаду.
Не прошло и двух секунд, как двое солдат лежали с разбитыми черепами без всяких признаков жизни, а страшное орудие, поразившее их, так же быстро улетело обратно за реку, как и появилось.
– Прячьтесь за деревья! – кричал капитан.
Приказание было немедленно исполнено и когда дикари вторично пустили свои бумеранги, жертв для них уже не оказалось: все солдаты были за толстыми стволами эвкалиптов.