— У тебя явно есть слабость, маленькая роза.
Шлепок.
— Принц на белом коне тебя не интересует.
Шлепок.
— Ты хочешь только тех, кто опасен для тебя.
На этот раз он не шлепает меня, а наматывает мои волосы на кулак, и тянет меня вверх, пока моя спина не прижимается к его твердой груди. Мы оба тяжело дышим, потные и растрепанные, но даже в этой непристойной борьбе наши тела движутся в едином ритме. Я расслабляюсь, ощущая, как он идеально подходит к изгибам моего тела.
— Вот она, — шепчет он мне на ухо. — Моя девочка, которая обожает все неправильное, зная, что в книгах все закончится правильно.
Он нежно прикусывает мою мочку уха, не причиняя боли.
— Но это не книга, маленькая роза. И счастливого конца я тебе не подарю.
Он снова толкает меня вниз, и мои сиськи подпрыгивают от удара, когда я приземляюсь на руки. Его член резко погружается в меня, а он рычит:
— Но я точно получу свой.
Его темп карающий, как будто каждый толчок — напоминание о всех книгах, что я не смогла дочитать. И, черт побери, таких немало. В его глазах я заслужила звание врага. Я — та, кто дает обещания, которые не выполняет.
Я обещаю не покупать новую книгу, пока не дочитаю начатую.
Клянусь выбрать книгу с полки, прежде чем покупать еще одну.
Я обещала каждой его частичке уделить свое время и внимание. Эти клятвы я нарушила. И теперь я точно знаю, что, когда он сказал, что я не закончу сегодня, он имел в виду каждое слово. Он здесь, чтобы наказать меня за мою беспечность, отказываясь дарить мне оргазм. Но я не сдамся без боя.
ГЛАВА 10
Словно метроном, отсчитывающий время для похоронного дирижабля моего оргазма, его тяжелые яйца шлепаются о мою задницу с каждым толчком. Моя киска сжимается вокруг его члена, наслаждаясь вниманием, но жадно требуя большего. Я тянусь рукой к своему клитору, но он хватает ее и заводит за спину.
— Хорошая попытка, маленькая роза, но сегодня ты не получишь никакого удовольствия.
Я вдавливаю бедра, пытаясь достичь его узла в надежде, что он сможет добраться до нежного места. Может быть, если я наклонюсь определенным образом, то смогу принять его глубже, и тогда любой из его налитых членов сможет дразнить мой клитор, приближая меня к краю.
Мы сражаемся за право задавать темп, ни один не хочет уступить другому. В результате наших нескоординированных движений он проникает глубже. С каждым толчком он проникает все дальше и дальше, и я начинаю думать, что достигла предела. Или я уступлю и подчинюсь его решимости, или проигнорирую свои собственные границы из упрямства.
— Разве не я должна наслаждаться этим, разве книги не предназначены для того, чтобы удовлетворять меня, читателя?