— Попробуем, — говорю сама себе, возвращаясь к кровати. Закутавшись в одеяло, я ищу нужную страницу, помеченную закладкой в форме кинжала, и погружаюсь в историю.
✽✽✽
Его глаза, словно осколки льда, буравят меня холодным взглядом. Лезвие ножа едва касается шеи.
— Ты и правда думала, что сможешь здесь поужинать, и я ничего не узнаю?
Риторический вопрос. Он не ждет ответа, да и к чему? Если я попробую ответить, движение горла только сильнее вдавит клинок в кожу. Он любит рисковать, и ему бы не помешало усвоить урок: не все игры можно выиграть. На миг хочется показать ему, кто здесь проиграет. Но если позволить ему сейчас убить меня, я не увижу, как его власть разрушится, и вся эта башня высокомерия рухнет прямо ему на голову.
Наконечник ножа скользит к моим губам, не ранит, но оставляет за собой легкий след.
— Открой.
Он знает, что я не послушаюсь. И все же он смотрит на то, как металл вдавливается в мою пухлую кожу, словно хочет почувствовать его между нами, когда мы целуемся. Вид моей красной помады на лезвии возбуждает его до такой степени, что ему хочется пустить кровь. Я прижимаюсь спиной к стене позади меня и жду, когда он сделает следующий шаг. Он опирается на стену рядом, осторожно касается моих волос, будто намерен намотать мои волосы в кулак.
— Черт, какая ты красивая, — выдыхает он хрипло, поддаваясь этому странному восторгу. Приближаясь к моему уху, шепчет: — Держу пари, Шайло считал, что ему, блядь, повезло, когда он сидел напротив тебя. Жаль, что он не знал, что ты принадлежишь мне.
Бедный Шайло. Я закрываю глаза, чтобы скрыть любые следы эмоций на своем лице. Не то чтобы он мне нравился, но он другой. Непохожий на моего мужа. Когда он пригласил меня на ужин, я не видела причин отказывать. Мы задержались на работе, и я была голодна. Да и не думала, что мой муж, вообще заметит.
Забыв про нож у рта, я поспешно говорю:
— Не трогай его. Он не знает, что я замужем.
Его глухое рычание отдается вибрацией у меня в груди.
— Это ошибка, которую тебе не следовало совершать.
Пальцы грубо хватают меня за подбородок, прежде чем его губы прижимаются к моим. Вкус меди заполняет рот — он порезался, когда поцеловал меня. Его язык обжигающе обводит мои губы, и на мгновение мне даже хочется поверить, что в его жестокости есть нечто похожее на заботу. Но он лишь разрывает мое платье, напоминая, что я принадлежу ему. Трахая меня в ресторане, пока его люди наблюдают за входом в коридор, он доказывает, что этот город принадлежит ему. И что я принадлежу ему.