— Чёрт, уже близко!
Ракета была уже в зоне видимости. Кентарх скомандовал:
— Прячься!
Я только приготовился хватать Эви, как вдруг она выкрикнула:
— Я справлюсь!
С решительным видом она взмахнула руками, и её лианы устремились к берегу реки, а затем вверх. В воздухе они поймали ракету в свои зелёные сети, сомкнувшись вокруг снаряда. Лианы дёргались, как неуправляемый пожарный шланг, но Эви стиснула зубы и удержала контроль.
— Цирцея, держи!
Цирцея направила один из своих водоворотов вверх, превратив его в струю. Вода устремилась к лианам, державшим ракету, и захлестнула их. Вместе они с Эви сумели удержать снаряд. Приглушённый взрыв под водой вызвал гигантскую волну.
Цирцея пошатнулась.
— Ох.
Теперь, когда она стала единым целым с рекой, она почувствовала этот удар. Как и Эви через растения.
Тяжело дыша, Эви спросила меня:
— Сколько их ещё у Зары?
— Четырнадцать.
А ещё, вероятно, семьдесят шесть других ракет, поменьше. Не говоря уже о двенадцати сотнях патронов.
Я бросился к Джоулю и схватил разволновавшегося юношу за плечи:
— Ты чёртов Повелитель Молний! Тебя по праву боялись в каждой игре, потому что ты сила, с которой надо считаться. Защити этот союз, Башня!
— Да. Хорошо! — Джоуль вскинул подбородок. — Ладно, ладно. Я в деле.
Снова послышался свист. Кентарх крикнул:
— Сюда летят три.
Вместо того чтобы запаниковать, Джоуль расправил плечи.
Эви шепнула:
— Мне знаком этот взгляд. Он сейчас задаст им жару.
Джоуль отбил первую ракету. Вторую. Третью.
Кентарх продолжал:
— Ещё три на очереди.
С неизменной точностью и сосредоточенностью Джоуль продолжал сбивать их. В воздухе потрескивало электричество, мы все были на адреналине. Я представил, как Зара в кабине вертолёта рычит от досады, запуская очередную ракету. Очень опрометчиво.
Вскоре Башня уничтожил все противотанковые ракеты, кроме одной, но Фортуна по какой-то неведомой причине всё равно приближалась, пока Рихтер держался позади, лишь запугивая своим присутствием. Выглядит как крайне неудачная стратегия. Я бы продолжил бить издалека. У неё есть план?
Она подлетела достаточно близко, чтобы я мог ударить. Наконец-то я могу прицелиться! Я крикнул Башне:
— Если я собью её раньше, буду всю жизнь тебе это припоминать!
Я запустил в неё первое копьё.
— Ну попробуй, Жнец!
Ирландец создавал новые с небывалой скоростью.
Молнии Зары отражали все наши удары, но мне кажется, или она стала делать это медленнее? Вот уже десять копий улетело, двадцать…
— Семьдесят шесть, — вёл счёт Кентарх.
Ларк выкрикнула:
— Зара запускает «гидр»!
Зара выпустила очередь из малых ракет. Нескольких десятков разом. Я выкрикнул Джоулю:
— Нам нужна сеть электричества!
— Понял!
Он сделал глубокий вдох и бросил сразу два копья. Они приземлились вдалеке одновременно, и вверх взмыла потрескивающая электрическая стена.
Я затаил дыхание. Ракеты летят… Вот они врезаются в сеть…
Одна за другой они взорвались. Зара выстрелила снова… И снова… Истощая свои запасы.
Когда баррикада остановила все ракеты до единой, Джоуль выкрикнул:
— Ну и кто теперь тут самый ценный игрок, а?
Ларк, Цирцея и Эви похлопали ему. Кентарх и Габриэль стреляли из ракетных установок через баррикаду. Наши ракеты пролетят над ней, а затем устремятся к цели.
Кентарх произнёс:
— Восемьдесят четыре.
По-прежнему ни одного прямого удара, но импульсивная Зара истратила по меньшей мере половину своих ракет в попытке пробить баррикаду Джоуля.
Когда искры иссякли, он бросил вторую пару копий. Пот скапливался над его бровями, движения стали заторможенными. Без его электрической стены эти ракеты нас уничтожат.
Габриэль, похоже, подумал о том же.
— Как поётся в известной песне, пришло время мне полететь[8]. Я пролечу над молниями Фортуны и выпущу свою сеть.
Я покачал головой.
— Погоди, Архангел. Её защита слишком сильна.
На краю моего сознания зашевелился страх — то, чего я боялся ещё перед битвой. Но я не могу признаться в нём даже самому себе.
Ястребиный взгляд Габриэля остановился на друге, что держался из последних сил.
— Он так долго не протянет.
Башня вскинул подбородок.
— Я справлюсь, птаха!
— Да, но я могу помочь. — И странным голос Габриэль добавил: — I’ll be back. Hasta la vista, baby.
Даже испытывая колоссальное давление, Джоуль усмехнулся в ответ на слова друга. Между ними была особая связь, которую видели все.