Вскоре на связь вышла Брун. Я был рад возможности отвлечься от тревожных мыслей. Всё ещё с Ти на руках я направился в кабинет.
После краткого приветствия она перешла сразу к делу:
— Здесь творится что-то неладное, Джек.
Я много чего скрывал от неё (например, существование Ти), но решил поделиться информацией о происходящем.
— Прямо сейчас идёт битва с Рихтером.
Она издала восторженный возглас.
— Они могут просто переубивать друг друга! Чёрт, возможно, мы уже завтра встретим рассвет.
Мэтью так и не объявился. Если взойдёт солнце, это значит, что Эви погибла вместе с остальными. Пожалуйста, только не рассвет. Господи, прошу, не надо рассвета.
— Сегодня не могу долго говорить. Мне пора.
— Знаю, ты любишь Императрицу…
В эту самую минуту я держал её сына у себя на коленях. Я бы умер ради Эви и этого малыша.
— …но чем ближе к финалу, тем больше жертв. Если Дурак продолжит оставаться в стороне, нашим победителем станет он.
Глава 41
Императрица
Крик разорвал мои лёгкие, когда я увидела, как упал Джоуль.
Я вместе с остальными, выглянув из укрытия, наблюдала, как он вершит свою месть. Теперь же он лежал на земле, такой юный, такой хрупкий… Его голова была безжизненно повёрнута набок к нам, позволяя увидеть рану от пули посреди лба. Его открытые глаза ничего не видели. Мои наполнились слезами скорби.
После смерти Джоуля Рихтер прекратил землетрясение. Лишь немного потряхивало то тут, то там. Наши догадки оказались верны: Император желал, чтобы мы расправились с Фортуной.
Вертолёт весь искрился от электричества, но Зара каким-то образом выровняла его и даже сумела подлететь ближе. Я увидела её сквозь стекло: она сидела в кабине, весело смеясь, и стянула перчатку, чтобы посмотреть на свои новые символы.
Она лишила жизни двух моих друзей. Убила Джоуля и Гейба. Во мне вскипела ярость. Красная ведьма пробудилась.
Арик схватил Джоуля, прибежал к окопу и опустил тело внутрь.
— Нам нужно придумать, что делать с Зарой.
Я посмотрела на Джоуля, затем на окровавленные раны Кентарха и подавленные лица Цирцеи и Сола. Всхлипы Ларк и шум вертолёта стали непрерывным звуковым фоном.
Меня трясло от злости. Я создала новые лианы.
— Схватим вертолёт.
Лианы устремились в небо.
Зара заметила их и раскромсала пулями, но я, не обращая внимания на боль, вырастила новые.
Арик снял шлем и вытер пот с лица.
— Остановись. Тебе нужно беречь силы для битвы с Рихтером.
— Я справлюсь.
— Я помогу, — сказал Сол, хотя всё ещё был бледен. Он моргнул и дал столько света, сколько мог. Эта вспышка позволила мне протянуть свои лианы ещё дальше.
Я добралась до полозьев вертолёта и ухватилась за них. Боже, до чего мощная машина! Двигатель ревел, но я всё равно постепенно утягивала вертолёт вниз.
Фортуна сбросила на нас свою последнюю ракету, я в ответ встряхнула вертолёт. Мои лианы поймали ракету, замотав в кокон и обезвредив, но я ощутила все прелести взрыва: жар огня и острые обломки.
Зара запустила пулемётную очередь прямо по краю окопа, создав торнадо из грязи и снега. И всё это пока вертолёт пытался вырваться из моего плена.
Раздался свист. Ракеты!
Арик прикрыл меня, крикнув остальным:
— Ложись!
— Я в порядке. — Слившись со своими лианами, я почувствовала ракеты над собой и уже была готова схватить их в свои зелёные сети. Каждый взрыв разрывал меня на кусочки. БОЛЬНО!.. Ахнув, я спросила: — Сколько их ещё у неё?
Кентарх вместо конкретных цифр бросил лишь:
— Много.
Я, сглотнув, притворилась, что меня это нисколечко не беспокоит:
— Ну и ладно.
Арик сказал:
— Если ты так настаиваешь, Эви, я этим воспользуюсь.
Он притянул меня к себе для жаркого поцелуя, а затем снова опустил забрало шлема. Не успела я его остановить, как он выпрыгнул из укрытия, отражая мечом атаку Зары.
— Фортуна, я здесь!
— Арик, нет!
Я забралась на край окопа. Цирцея и Сол со мной.
Несмотря на раны, Кентарх тоже к нам присоединился. Он оставался спокоен. Мы все затаили дыхание, пока Арик взбирался по моим лианам вверх.
— ¡Ay, venga! — воскликнул Сол. — Он решил напасть на неё в её же вертолёте.
— Нет! Я его сейчас сброшу.
Цирцея резко повернула ко мне голову.
— Не смей. Позволь Смерти сделать то, что он делал всегда. Пусть пожнёт её душу.
— Она слишком сильна!
С ней невозможно бороться лоб в лоб.
— А он, по-твоему, нет?