На пути они столкнулись с ещё одним выжившим.
Он ошарашенными глазами глядел на Фрэнка с Марийкой.
- Спасите меня! - истошно завопил мужчина, но не успел он ступить и шагу, как на его голову сиганул хэдкраб. У него были тонкие, как у водомерки, лапы, и округлая спинка, как у обычных хэдкрабов.
Фрэнк тут же прицелился в бедолагу, но почему-то не решался выстрелить.
Человек какое-то время бился в агонии, после чего издал отчаянный крик, исходивший из самого нутра; Фрэнка передёрнуло - так перед смертью кричал Бен; наверное, поэтому он и не хотел стрелять. В этом крике сошлись вся вопящая, пламенеющая, злостная обида и предельное отчаяние падших душ. Бедняга начал рвать на себе одежду, выкрикивая нечто похожее на “горю, горю!”
Слова быстро превратились в ворох неразборчивых слогов.
Пальцы вдруг закостенели и вытянулись на глазах, превращаясь в когти. Человек принялся терзать себя, срывая один за другим куски кожи - брызнула кровь, и наконец перед Фрэнком и Марийкой предстало существо с буквально содранной со всего тела шкурой. Лоскуты кожи валялись вокруг, будто ненужные тряпки. Монстр воздел руки к небу и что есть силы заорал, как бы проклиная эти небеса. И когда зомби ринулся к людям, Фрэнк наконец сделал выстрел. Зомби рухнул замертво.
- Господи, спаси душата му, - прошептала Марийка.
- Идём, - сказал Фрэнк.
Дома, словно тюремные стены, крепче прибивались друг к другу, превращая улицы в замкнутый, бесконечный лабиринт, и Рэйвенхолм действительно начал казаться городом, выросшим прямо из-под земли, из этих скалистых равнин, которые испокон веков не были благосклонны к человеку, особенно когда он начал раскапывать их недра, пробираясь всё дальше, всё глубже, вороша то, покой чего нельзя нарушать. Мертвецы поднялись из могил; жизнь стала смертью. Испытанное на кладбище ощущение глобального переиначивания ориентиров снова настигло Фрэнка, и он в очередной раз подумал о том, что из Рэйвенхолма нет спасения. Нет ни рая, ни ада, но лишь бесконечная боль и муки. Вопят и воют призраки; плоть восстаёт против духа, а дух оказывается навеки заперт среди смердящих и исходящих чёрной кровью тел. Бог оставил это место. Не жизнь и не смерть, а что-то во сто крат хуже.
- Скоро должен быть вход в “Чёрную Мезу”, - сказала Марийка.
Она шла, опустив голову.
Фрэнк остановился.
- Марийка, послушай меня, - сказал он. - Я сам слышал, как эти существа пытаются что-то сказать. Иногда это даже похоже на слова. Но они - уже не люди. Их уже нельзя спасти.
- Я знаю. Спасибо тебе, Фрэнк. Я просто… просто не могу смириться. Морик был для меня всем. Я думала, что мы сможем пережить всё, все лишения. Но я ошибалась.
- Я тоже потерял тех, кто был мне дорог. И хочу спасти хотя бы одного человека, который важен для меня.
Марийка улыбнулась.
Фрэнк никогда не видел такой чистой и светлой улыбки.
На мгновение сумрак расступился, и мягкий свет озарил пространство между ними; то был незримый свет, тот, который могут уловить лишь тонкие грани души - свет, проникающий сквозь кожу прямо к сердцу. Это был миг, электрическая вспышка, неуловимая, однако заключающая в себе бессмертие.
Наверное, это чудо - увидеть такую улыбку.
С конца улицы, взмыв над крышами, раздался угрожающий вой, и на фоне серебристой дымки вновь показались скачущие фигуры быстроногих зомби.
- Чёрт возьми! - прокричал Фрэнк. Скорее от досады, чем от злости - город не желал их отпускать.
Я готов остаться, подумал Фрэнк, но Марийка должна спастись.
Завывая, улюлюкая, точно озверевшая банда, зомби надвигались на них, желая расправиться, разорвать в клочья, напиться свежей кровью.
- Уходи, - сказал Фрэнк.
- Что? - Марийка вцепилась во Фрэнка, пытаясь потащить за собой. - Пошли, Фрэнк!
- Я сказал: уходи. Мы не сможем от них убежать. Я дам тебе время. Беги!
- Я не пойду без тебя!
Фрэнк прорычал:
- Уходи!
На глазах Марийки выступили слёзы. Её губы что-то прошептали. Беззвучный вздох: подонок…
Все, кто был дорог Марийке, погибли. И теперь погибнет Фрэнк.
Несколько быстроногих тварей вскачь приближались к Фрэнку. Он вскинул обрез, стараясь прицелиться так, чтобы дробью снесло как минимум двух монстров.
Ему необходимо продержаться как можно дольше.
Позади он слышал ритмичный стук ботинок. Он становился всё дальше.
Сколько раз Фрэнк был на волоске от смерти - но каждый раз её явление воспринимается по-новому. Ему было страшно. Наверное, такой же страх испытал Освальд.
Фрэнк даже не видел его лица - Освальд попросту исчез в клубах пыли, как призрак.
Прозвучал первый выстрел: как и планировалось, два зомби повалились замертво; сородичи, бесцеремонно перескакивая через падших, устремились к человеку. Вставив новые патроны, Фрэнк продолжал отстрел. Судя по всему, какие-то зачатки разума у тварей присутствовали, поскольку те скоро смекнули, что будет хорошо уйти с линии огня, обойдя Фрэнка по флангу. Особо умные взобрались на фасад здания и принялись напрыгивать на Фрэнка сверху.
Зарядив обрез, Фрэнк приготовился к очередной обороне, как прямо на него накинулся зомби - жуткое создание без кожи, орущее и гогочущее, словно взбеленившийся ребёнок. Свалив человека на спину - Фрэнк сильно стукнулся затылком о брусчатку, и глаза заволокло багровой мутью, - тварь точным ударом рассекла Фрэнку плечо - острые когти вошли в тело, как горячий нож в масло, и рукав в считанные секунды напитался кровью. В пылу схватки Фрэнк не обратил внимания на ранение - только ощутил глухую вспышку боли. Направив обрез прямо в живот зомби, Фрэнк спустил крючок - оружие бахнуло, и дробь столкнула зомби.
Впрочем, радоваться было нечему - упавший и раненный, Фрэнк едва ли мог сопротивляться. Боль в располосованном плече разгоралась с каждой секундой.
Марийка уже должна была достигнуть какого-нибудь убежища - или добраться до входа в “Чёрную Мезу”.
Фрэнк направил обрез на приближающихся зомби, которые, однако, не торопились набрасываться на него. Как хищники, они окружали жертву, готовясь в нужный момент напасть.
И когда одна из тварей была готова растерзать Фрэнка, грянул выстрел.
Стреляли сзади, с той стороны, куда убежала Марийка.
Выстрелы повторились, и зомби, напоминая перепуганных животных, бросились врассыпную.
- Чёрт тебя подери, Фрэнк, ты живой!
Над ним стоял Богдан с карабином в руках.
- Давай, тащи его к нам, пока они не вернулись! - раздался голос Райнера. Он стоял поблизости, держа на мушке опустевшую улицу. Райнер был вооружён автоматом.
Заметив у Фрэнка обрез, Райнер присвистнул:
- Ничего себе! Откуда ты его добыл?
Богдан помог Фрэнку встать.
- Что с плечом? - спросил Богдан.
- Плевать, - произнёс Фрэнк. Боль была нестерпимой. Рука повисла, как верёвка - последствия гангрены на заставят долго ждать. Фрэнк едва мог пошевелить локтём или предплечьем, чего уж говорить про то, чтобы сжать ладонь в кулак или пошевелить пальцами. Единственное, что чувствовал Фрэнк - как горячая кровь, липкая и густая, струится по коже, пропитывая ткань.
- Где Марийка? - спросил Фрэнк.
- У нас, в штабе, - сказал Богдан.
- В штабе?
- В администрации.
Фрэнк кивнул.
Они поспешили уйти с улицы. Судя по звукам, переполошённые твари собирались повторить нападение.
У заводского цеха, где располагалась администрация поселения, царила гробовая тишина.
- Не люблю, когда так тихо, - произнёс Райнер, озираясь.
Богдан постучал в парадную дверь.
Минуту спустя изнутри послышался шум разбираемых баррикад.
- Ну же, - просипел Райнер.
- Заткнись, - отрезал Богдан.
Наконец дверь приоткрылась, и трое люди протиснулись в проём.
- Давайте-давайте, нужно запереться!
Фрэнк хотел было помочь товарищам, но чья-то рука потянула его к себе. Марийка.