- Господи, Фрэнк, что с тобой?
Выход заваливали всем, что попадалось под руку: скамейки, стулья, табуретки, тумбочки, шкафы… В ход шли любые вещи, которые могли сдержать натиск монстров.
- Райнер, сгоняй за аптечкой! - услышал Фрэнк незнакомый голос.
Рядом стоял Рональд. Он аккуратно осматривал рану.
- Серьёзно тебя зацепило, - выдохнул Рональд.
Фрэнка усадили на кушетку и разрезали рукав.
Из трёх глубоких рваных ран сочилась кровь; в тусклом освещении поблескивали мышцы. Среди месива сияли белизной, как жемчуг, кости.
Обработав руку спиртом и перевязав её относительно чистой тканью, Фрэнку дали антибиотик и обезболивающее.
- Да тебя, оказывается, не так-то просто завалить, - сказал Райнер.
- Ага, не говори, - ответил Фрэнк.
- Ты ведь был в шахтах во время атаки, - сказал Богдан. - Кто-нибудь остался из наших? Бен, Кори…
Фрэнк промолчал.
- Ясно, - проговорил Богдан. - Чудо, что тебе вообще удалось вылезти оттуда.
Не сказать, что под землёй было хуже, чем здесь, подумал Фрэнк.
Они поднялись в кабинет Рональда, из окна которого виднелся генераторный зал завода с выключенными уже как два десятка лет турбинами.
- Что будем делать? - спросил Райнер.
Рональд сидел за столом с опущенной головой. Фрэнк догадывался, что глава поселения что-то скрывает, и теперь тайна должна раскрыться.
- Рональд, что с вами? - спросил Фрэнк.
Глава поднял на него печальные глаза.
- Не понимаю, о чём ты, - сказал Рональд.
Диалог прервал Богдан:
- Фрэнк, ты видел ещё выживших?
- Да, часть жителей прячется в церкви.
- Тогда, может отправимся туда? - предложил Райнер.
- А смысл? - спросил Богдан. - Из города мы всё равно не выберемся.
- А если через каналы?
- Нет, - произнёс Рональд. - Обстреляли не только город, но и прилегающие территории. Там полно хэдкрабов.
- Чёрт! А как же “Меза”?
Фрэнк вновь обратился к Рональду:
- Почему не эвакуировали жителей?
- Эвакуация была, - произнёс Рональд.
- Спасли только тех, кто жил в поблизости от базы, - вмешался Богдан. - В самом деле, Рональд, скажите, почему? Все же знали, что рядом с Рэйвенхолмом ошиваются сканеры.
- Хватит! - сорвался Рональд. - Все знали? Об этом никто, чёрт возьми, никто не должен был знать.
Опять ложь, опять эти заигрывания с фактами или банальное проявление силы, подумал Фрэнк. Он достаточно видел, как манипулирует людским сознанием отец, чтобы тут же раскусить Рональда. Бомбардировка Рэйвенхолма - тщательно спланированная операция, и главе наверняка было известно гораздо больше, чем горожанам.
- Ну, знаете, слухи в нашем городе распространяются быстро, - сказал Богдан.
- Выкладывайте, Рональд, - сказал Фрэнк. - Сейчас уже бесполезно что-то скрывать.
Голос главы задрожал:
- Мне нечего сказать…
- Говори! - рыкнул Фрэнк. - Богом клянусь, я вырву из тебя правду, если сам не признаешься!
- Фрэнк, тише, - прошептала Марийка.
Рональд вздохнул.
- Ладно, я скажу… - Глава потёр глаза. - У Сопротивления есть свои люди в ГО. Они докладывали, что атака на Рэйвенхолм планировалась достаточно давно. Но Альянс почему-то откладывал операцию, и разведка не могла назвать точные даты. Примерно месяц назад стало известно, что Альянс разработал новое вооружение. Какое-то биологическое оружие. Разведка не могла сказать, какое именно.
- Ну, теперь понятно, какое именно, - сказал Райнер. - У нас вместе с обычными хэдкрабами, блядь, целый зверинец.
- Альянс решил использовать Рэйвенхолм в качестве испытательного полигона, - продолжил Фрэнк.
Рональд кивнул.
- Скорее всего, даты бомбардировки были известны примерно тогда же, когда в каналах появились сканеры, - добавил Фрэнк.
Рональд ещё раз кивнул.
- Тогда почему не была произведена эвакуация?
- Сопротивление… Вэнс не хотел, чтобы Альянс догадался о том, что у Сопротивления есть агенты в его рядах. Если бы за день до операции весь город опустел, Альянс бы точно всё понял. И тогда атаковали бы “Восточную Чёрную Мезу”. К тому же, Сопротивлению самому надо было увидеть, что за оружие изготовил Альянс.
Фрэнка наполняла злоба. Рональд показался ему жалким, малодушным человеком, трусливым подлецом, который и ненависти-то не заслуживал.
- Что? - Богдан подошёл к Рональду и схватил за грудки; сильные руки шахтёра подняли главу над полом. - Вы пожертвовали городом, чтобы сохранить Сопротивление?
- Это был приказ Вэнса, - захныкал Рональд. - Я ничего не мог поделать. Да и база не смогла бы обеспечить ресурсами такой большой процент людей.
- Ублюдок! - Богдан швырнул Рональда, как куклу.
- Я и так сделал всё, что было в моих силах! - оправдывался Рональд. - Ведь кого-то же удалось спасти.
- Вы спасли людей, которые находились в администрации Рэйвенхолма, - сказал Фрэнк. Ему прекрасно была известна схема - в приоритете всегда люди, находящиеся у руля.
- А что же вы остались? - спросил Богдан. - Совесть замучила?
Рональд потупил взор. Взрослый, уже в годах мужчина превратился с загнанного, перепуганного ребёнка, с трудом понимающего тяжесть своего проступка.
Фрэнк не жалел Рональда. Сын политика, он так хорошо знал подноготную власти, что с юношества у него сохранилось стойкое неприятие к любым проявлениям человечности у чиновников. К тому же, тот факт, что глава остался в городе, никак его не оправдывал, скорее, наоборот, сильнее обнажал его никчёмную душонку.
- Скорее всего, Сопротивление хотело, чтобы Альянс ослабил бдительность, - сказал Фрэнк. - Хитрый ход.
- Какого же хера происходит, а? - вспылил Райнер. - Давайте вышвырнем этого подонка наружу!
- Нет! - вступился Богдан. - Мы не убийцы. В отличие от тех, кто сидит на базе. Чёрт побери…
Многие в Рэйвенхолме верили, что “Чёрная Меза” защитит их в случае нападения Альянса, которое рано или поздно должно было случиться. Ожидание превратилось в безмятежность, и люди безоглядно поверили в то, что их городок будет жить дальше, огороженный от действий оккупантов. Неведение людских масс - основной инструмент воздействия. Горожане попросту забылись, ослепли. Их жизни были поставлены на кон задолго до того, как произошла катастрофа.
И если бы Рэйвенхолм разбомбили, похоронив под грудой обломков… но вместо этого город превратили в филиал ада на земле.
Сопротивление вынесло поселению приговор, желая увести Альянс по ложному следу.
Ты хорошо научил меня жизни, отец, подумал Фрэнк. Но в итоге любой, кто относится к власть предержащим, заканчивает этим - как побитая собака скулит в углу, надеясь на милосердие.
- Как они могли так поступить с нами… - сказала Марийка. - Как Вэнс мог пойти на такое?
- Мы для них пешки, расходный материал, вот и всё, - заключил Райнер.
Наступило молчание.
- Фрэнк, может, тебе присесть? - спросила Марийка.
- Да, хорошо.
Они вышли из кабинета в приёмную, и Фрэнк опустился на потрёпанный, истёртый диван.
Марийка села рядом.
- Болит?
Фрэнк слабо улыбнулся.
- Нет. Спасибо.
- Слушай, Фрэнк. Не нужно геройствовать ради меня. Я потеряла всех, кого любила. Я… я ненавижу себя за то, что ещё жива. Когда умер мой сын, мне как будто сердце вырезали, но со мной был Морик. Знаю, ты думаешь, я чиста душой, но это не так. Мне страшно и больно. Мне противно быть здесь. Я понимаю, почему ты стараешься ради меня, но я бы хотела, чтобы ты возненавидел меня так же, как я. Я не достойна такой любви.
- Глупости, Марийка. Любят просто потому, что любят.
Видимо, из-за анестетика, или потому, что они сейчас находились в ситуации, когда любые откровения сами рвались из груди, Фрэнк не испытывал трудностей, чтобы выразить свои чувства. Он понимал, что говорить с женщиной о любви, когда её собственный муж погиб несколько часов назад, глупо и бестактно, и всё же в данный момент Марийка и Фрэнк были нужны друг другу.
- Ты хороший, Фрэнк, - сказала Марийка.
- Ты ошибаешься. Когда-то давно в Сити-17 я убил патрульного. Моему приятелю нужен был дополнительный паёк для сестры, и мы решили ограбить ГО-шника. Гражданская оборона нас быстро нашла, и я попал в “Нова Проспект”. Я не помню, сколько времени провёл в тюрьме. Там время будто исчезает. Там другой мир. Но настал момент, и я сбежал. Я и мой сокамерник, Освальд. Мы шли через пустоши, пока не наткнулись на доки. Освальда убили муравьиные львы. А я выжил. Меня нашёл Бен и привёл сюда. Он сказал, чтобы я молчал о том, откуда я. Но Бен не знал, что я убийца. И я не понимаю… я не помню. Виновен ли я в смерти других людей? Бен, Освальд. Тот патрульный. Это был обычный человек, но я даже не видел его лица. Я убийца, Марийка.