После тренировки мы все шли в бар. Это поощрял и Гэри, потому что это создавало чувство общности. Мы также пили пиво в автобусе после матчей на выезде. Его покупали фанаты, путешествовавшие с нами. Они приобретали пиво в магазинах Asda или Tesco, а потом приносили жестяные банки в автобус и продавали их, пока не отбивали потраченные деньги.
Однажды, в конце сезона, у нас была поездка в Блэкпул. Матч не состоялся, и у всех появился шанс хорошенько напиться, включая тех, кто обычно не мог себе этого позволить в субботу вечером. Это было частицей радости по случаю окончания долгого и тяжелого сезона.
Мы приехали в Блэкпул утром в пятницу, набившись по четыре человека в машину. Мы ели и спали, когда делали остановки. По приезде мы бросили свои сумки и направились прямиком в бар. Там мы обычно ели на пару фунтов на каждого, а потом пили весь день. Далее мы возвращались в отель, чтобы переодеться, а потом снова шли в бар. Мы спали по три-четыре часа, даже если у нас была тренировка на следующий день.
У тренера и его помощника были отдельные комнаты. Остальные же делили помещения. Мы определялись кто с кем будет жить путем жеребьевки. Это была наша версия жеребьевки плей-офф Кубка Футбольной ассоциации. Элвин Райли, который был тихим парнем, вытащил короткую соломинку и ему пришлось делить комнату со мной.
Когда в Блэкпуле ночью мы вышли кутить, я купил световой меч. Элвин пришел домой раньше и забрал ключ с собой. Я тарабанил в дверь, пока, наконец, он не открыл ее. Я дал ему по голове своим световым мечом. Не думаю, что после этого случая ему нравились «Звездные войны», как не нравились бы они и мне, если бы я получил световым мечом по физиономии.
Остальные три парня вернулись в отель насквозь мокрые, так как решили прыгнуть в море в пять утра. Вообще, я сначала тоже подумал, что это неплохая идея, но изменил свое мнение, когда услышал от хозяйки, что один постоялец недавно умер после того, как сделал то же самое.
К концу моего первого сезона в «Стоксбридже» я почувствовал, что закрепился в клубе. У меня появились хорошие друзья, и я сделал себе имя на поле. Думаю, люди видели, что у меня есть талант. Я был быстрым, мог закончить атаку и никогда не боялся идти в отбор. Этих качеств не ожидали центральные защитники нелиговых команд, когда видели щупленького мальчика, который играл против них. Тем не менее я старался не получать повреждений в моих играх.
Я был простым парнем из рабочего класса родом из Шеффилда, который работал на фабрике, жил с родителями и забивал голы в нелиговом клубе. И который был у подножия пирамиды успеха.
3
«Бей его по щиколотке, у него браслет!»
Все упиралось в желание стать профессиональным футболистом
Наручники плотно сжимали мои запястья. Я сидел на заднем сиденье в полицейской машине, смотря в окно на улицы Шеффилда. Было утро пятницы, я знал, что уже не посплю в своей кровати. Также я знал, что не буду на рабочем месте в 7.30 в «Трулайфе», и это беспокоило меня больше всего.
Мои руки были сведены за спиной, но путем разных телодвижений я смог достать свой мобильный телефон из кармана джинсов так, что полицейский, сидящий впереди, ничего не заметил. Крис Спайер, мой друг с работы и игрок команды «Анвила», также сидел в наручниках сбоку от меня и думал, какого черта я хочу сделать.
Я пролистал мои контакты, пока не нашел имя менеджера «Трулайфа». Написал ему короткое сообщение, что проблематично было сделать в наручниках. Я нажимал на кнопки своей «Нокии», набирая по памяти. Отправить. «Я и Крис Спайер не будем сегодня на работе», – гласил текст. Я даже умудрился правильно написать фамилию Криса, над чем потом смеялись парни даже пару лет спустя.
Однако не было ничего забавного. Мы были задержаны за потасовку два против двух в ночном клубе, и нас везли в полицейский участок Шеффилда Вест-Бар. Он стал нашим убежищем на эту ночь. Вест-Бар был местом, где работал судья финала чемпионата мира по фуболу 2010 года – Говард Уэбб, тогда он был сержантом полиции. Этот участок закрылся в 2011-м, и сейчас на этом месте расположен отель. Не знаю, как выглядят там апартаменты сейчас, но тогда они были абсолютно аскетичными. После оформления документов я хорошенько выспался. Алкоголь в теле помог, как помогли бы одеяло и матрас, которые я просил до того, как дверь камеры захлопнули. В лучшем случае нам могли быть выдвинуты обвинения за драку, а в худшем – за нападение. В итоге нас обвинили по обеим статьям. Первым человеком, кто узнал, что случилось, была моя мама, когда я позвонил ей из участка и попросил найти мне адвоката. Я отказывался проходить допрос без него.