А.Ш. Я знаю что в Бухенвальде набирали немецких коммунистов в бригаду «Дирлевангер» и из них никто не вступил.
Дирлевангер Оскар (1895–1945). Оберфюрер, затем бригаденфюрер СС. Командир особого батальона, затем группы, полка, штурмовой бригады. Все эти части носили имя их командира. В составе этих подразделений были в основном уголовные преступники, набранные в концлагерях, добровольцы из числа советских военнопленных — было несколько рот. В 1944 г. в составе бригады было создано отдельное подразделение из бывших противников нацистского режима. Части Дирлевангера участвовали в карательных экспедициях против партизан и массовых убийствах мирных граждан, совершенных с особой беспримерной жестокостью на территории Белоруссии, Украины и Польши. Одна из его рот, сформированная из бывших пленных украинцев, сожгла Хатынь. В конце войны командовал 36-й гренадерской дивизией СС. Умер в июле 1945 г. во французском плену.
А. П. Когда стали в Бухенвальде коммунистов туда брать, в 44-м году? Не надо делать из них героев, не пошли потому, что Бухенвальд был в руках подпольной организации почти полностью. Эсэсовскому руководству не до лагеря было в этот момент. Они целиком доверились лагерному самоуправлению.
Глава 8
Донос — это норма.
Власовские артисты.
Казачьи торги.
Подражание Наполеону.
Кровь в Лиенце.
Сталинский шантаж — был или не был?
Кавказцы.
Репатриация-фильтрация.
Горбушка смерти.
«Я не думал, что все будет происходить так…»
А.Ш. Александр Петрович, раз вы уже затронули тему сотрудничества, давайте поговорим о сотрудничестве советских военнопленных с немцами.
А.П. Сотрудничество начиналось в самом лагере. Начиналось с выдачи, как по идейным, так и по шкурническим, антисемитским соображениям, так и за кусок хлеба, коммунистов и евреев. Отсюда масса доносчиков и лагерная полиция. Этого не было среди западных военнопленных, во-первых, они были сытые, а во-вторых, для них это было позором. А у нас, где в своей стране одна половина населения стучала на другую, донос — это норма.
О том, что доносительство — «стукачество» было, действительно, делом миллионов советских людей есть интересные свидетельства. Один из соратников Ленина Гусев писал: «Ленин нас когда-то учил, что каждый член партии должен быть агентом ЧК, то есть смотреть и доносить. Если мы от чего-либо страдаем, то это не от доносительства, а от недоносительства… Можно быть прекрасными друзьями, но раз начинаем расходиться в политике, мы вынуждены не только рвать нашу дружбу, но идти дальше — идти на доносительство».
Можно допустить, что «стукачество» — это удел членов партии, но вот, как воспевает донос известный журналист М. Кольцов, сам ставший жертвой воспетого им доноса. Эти строки написаны им в 10-летнюю годовщину Октябрьской Революции.
«Если белый гость покажется подозрительным, им тревожно заинтересуется фракция жилтоварищества. На него обратит внимание комсомолец-слесарь, починявший водопровод. Прислуга начнет пристальнее всматриваться в показавшегося ей странным жильца. Наконец, дочка соседа, пионерка, услышит случайный разговор в коридоре, вечером не будет спать, что-то, лежа в кровати, взволнованно соображать. И все они сами пойдут в ГПУ и сами расскажут о том, что видели и слышали.
Не сорок, не шестьдесят, не сто тысяч человек работают для ГПУ. Какие пустяки! Миллион двести тысяч членов партии, два миллиона комсомольцев, десять миллионов членов профсоюза — свыше 13 миллионов (миллион «чертовых дюжин»!) по самой меньшей мере. Если взяться этот актив уточнить, несомненно, цифра вырастет вдвое».
Не мудрено, что советские люди переносили привычные для них нормы жизни и в лагерную действительность.
А.Ш. В воспоминаниях бывших военнопленных я столкнулся с еще одним удивительным явлением. В лагеря засылались чекисты, но не для организации непосредственной борьбы, а для того, чтобы, пробравшись на службу в лагерную полицию, ухудшать условия, ужесточать лагерный режим, и вследствие этого вызвать еще большее озлобление, для того, чтобы усилить сопротивление. Один из военнопленных вспоминает, что после войны встретил начальника лагерной полиции в миссии по репатриации в форме майора.