Если Сатору был первым, у него не получалось, но он хорошо копировал рисунки из песка. У меня было наоборот: я могла создавать картины из песка на основе оригинала. Мамору был неплох, создавал красивые картины, но они не всегда были точными.
У Рейко никогда не удавалось. Если честно, ее картины из песка напоминали следы на пляже от мучений умирающего краба. Как бы я ни смотрела на ее картины, я не понимала, что она нарисовала. Какой бы она ни была в очереди, ее картины всегда казались абстрактными набросками.
В состязании с домиками карт ее медлительность вела к нашему поражению. Побеждала команда, в которой было больше всех уровней, но сначала каждый член команды должен был построить хотя бы семь этажей.
И в этот раз Рейко совершила фатальную ошибку.
Я так сосредоточилась на своих картах, что не знала точно, что она сделала. Ее карты вдруг взлетели и ударили по картам Марии.
Домик Марии уже был неустойчивым, но зато вторым по высоте в группе. Он тут же рухнул.
— Ах. П-простите! — Рейко была в панике. Мария застыла в шоке на пару мгновений, а потом начала вдвое быстрее, чем до этого, отстраивать пирамиду. Но времени оставалось мало, и даже с законченными домиками Шуна и Марии этого не хватило бы. Она не успела завершить третий уровень, когда раздался свист, сообщая о конце состязания. — Мне так жаль. Поверить не могу, что я такое сделала… — без умолку извинялась Рейко.
— Не переживай. Я сама его несколько раз сбила, — сказала Мария с улыбкой, но ее глаза были пустыми.
Опишу-ка я первую команду. В ней было шестеро: Шун Аонума, Мария Акизуки, Сатору Асахина, Рейко Амано, Мамору Ито и я, Саки Ватанабэ. Имена, как вы заметили, шли по алфавиту, так что я должна была оказаться в пятой команде, а очутилась в первой. В одной команде со мной оказались три моих друга, и я подумала, что мне помогали привыкнуть к академии.
После урока в тот день Мария, Сатору, Шун, Мамору и я шли по тропе вдоль канала у школы. Мы были не против дружить с Рейко, и мы часто брали ее с собой, но ей было неловко быть рядом после того, как она навредила команде.
— Я хочу уже использовать полную силу, — сказал Сатору, потягиваясь.
Все это ощущали. Мы все еще учились, так что не могли использовать проклятую силу на людях. В отличие от школы Гармонии, лекции в академии были долгими и скучными, но нам нужно было сидеть на них, а в конце дня нашу проклятую силу отпирали для практических занятий.
— Когда ты получишь полные силы, я постараюсь убежать подальше, — пошутила я.
— Почему? — хмуро спросил Сатору.
— Нет особой причины.
— У меня уже идеальный контроль. Но ты неуклюжая, как пьяница.
— Как по мне, вы оба хороши, — Шун пытался нас успокоить.
— От тебя такое слышать не весело, — Сатору пнул камешек в канал.
— Почему? — растерялся Шун. — Я не вру. Я думаю, что вы оба хороши. Ваши карты не туда не летели.
— Ах, хватит уже, — Мария вздохнула, прикрывая уши.
— Хмф, Шун просто невольно смотрит на нас свысока. Так ведь, Саки?
Я соглашалась с Сатору, но не сказала этого.
— Не впутывай меня. Только на тебя смотрят свысока.
— Что? Нет, — проворчал Сатору, но вдруг притих.
— Что такое? — спросила Мария.
Сатору указал на часть канала в шести или семи метрах от нас.
— Смотрите.
Два силуэта, схожие с людьми, были укутаны в ткань цвета грязи.
— …бакэ-недзуми? — прошептала Мария, сжав пальцами прядь рыжих волос.
— Ага. Что они делают?
Шун был заинтересован, как и я. Я впервые видела бакэ-недзуми так близко.
— Нельзя пялиться, — предупредил Мамору. Его кудрявые волосы придавали его голове вид, словно она взрывается. — В Дружбе, если мы видели бакэ-недзуми, нам говорили не смотреть и не приближаться. Вам не говорили в школе Гармонии?
Конечно, говорили, но люди хотели делать то, что было запрещено. Мы медленно наступали, следя за их движениями.
Я помнила, что отец говорил мне, когда я была младше. Мы приближались, увидели, что бакэ-недзуми убирали мусор, который собирался в канале, где вода текла медленнее. Они послушно вытаскивали листья и прутья сетями с бамбуковыми палками.
Это можно было сделать мгновенно проклятой силой, но людям было скучно тратить на такое время.
— Они трудятся.
— Но словно такими лапами держать сеть.
Я думала о том же, о чем и Мария.
— Похоже на то. Их скелеты отличаются от наших. Им и стоять на двух ногах трудно.
Все было так, как и сказал Шун. Хоть их тела скрывала ткань, их лапы напоминали крысиные, и они неуклюже покачивались на задних лапах.