Выбрать главу

— Давайте уже вернемся. Я устал, и я давно хочу пить, — слезно пожаловался Мамору, все еще зажимая руками уши.

Никто не двигался.

— В «Учении империи Священного цветка вишни» говорится, что все шесть императоров, которые правили дольше всего, получали одинаковую психологическую помощь. Многие ученые из общества полевых исследований — Группы наблюдений Сакуры — потеряли жизни, исследуя эту тему.

Кроме Мамору, все поддались новому гипнозу ложного миноширо, его голос проникал в головы и разносился там эхом.

— Каждый император получал посмертное имя в зависимости от его достижений. Порой это были насмешливые прозвища от жителей. В записях значится, что во время коронации пятого императора, Императора радости, люди хлопали и радовались три дня и три ночи. Это может звучать как преувеличение, но позже раскрылась правда. Первую сотню людей, которые перестали хлопать, превратили в жертв. Их подожгли, и их почерневшие тела стали статуями, украсившими замок. С того дня Императора радости прозвали Императором вечных криков, — ровно продолжал ложный миноширо. — Тринадцатый император, императрица Айрин, была прозвана Королевой печали. Каждое утро она радовалась виду публичной казни людей, которые хоть немного расстроили ее. И работники замка почти не ели, чтобы их не тошнило от ужаса во время казни… Тридцать третий император, Император великодушия, был прозван Королем-волком, но это прозвище со временем приобрело негативную окраску. Он часто выходил погулять в город и оставлял после себя гору трупов, словно после бушующего зверя. Психокинез императора представлял пасть огромного зверя, лишающего людей конечностей, хотя говорили, что на частях трупов были следы зубов самого императора. Его сын, тридцать четвертый император, Император чистоты, был прозван Королем-еретиком после его смерти. В двенадцать он задушил спящего отца и скормил его собакам. Его ценили жители, но вскоре у него развилась паранойя, что его убьют, потому он по очереди убил своих младших братьев, кузенов, бросил их тела тараканам. И хоть пользователей психокинеза, которые могли свергнуть его, было все еще много, его правление подверглось другим угрозам. Его пытались убить обычные жители. И Император чистоты развил ненормальную одержимость скармливания живых людей диким зверям… Шестьдесят четвертый император, Императрица Благодеяний, была прозвана Совиной королевой еще до того, как пришла к власти. Она верила в разные странные культы, и ее психокинез воплощался как чудовищная сова, которая выбиралась в полнолуние и похищала беременных женщин, вырезала все из их живота и подносила их на алтаре богам тех культов.

Я поежилась. Картинка, которую я представляла, используя проклятую силу, была схожа с этим: я могла представить большое существо, летящее с ночного неба.

— …стало обычаем следующему императору убивать предыдущего, чтобы занять его место. Как только наследник становился подростком, и пробуждался его психокинез, жизнь императора затухала. Потому за принцами следили, чтобы подавить бунт, и их часто убивали заранее или бросали в подземелья с выколотыми глазами. Семьдесят девятый император, Император милосердного света, понял, что может использовать психокинез, когда ему исполнилось девять. На рассвете он спрятался в замке в нише за большой вазой в коридоре, откуда ему было отлично видно трон. Когда его отец, Император искренности, сел на трон, сын остановил его сердце. А потом он сделал вид психокинезом, что его отец был еще жив, он сломал шеи всем советникам императора и помощникам и спрятал их тела в вазах в коридоре. Было убито больше двадцати людей, но для Императора милосердного света, известного как самый жуткий убийца в истории империи, это была лишь разминка. Для него убийство было легким, как дыхание. Некоторые даже думали, что он не всегда понимал, что использовал психокинез, когда убивал людей в свите и городе. При его правлении население сократилось вдвое. Трупы заполняли поля, привлекая облака мух, что закрывали небо, и запах гнили ощущался за километры. Теперь имя Император милосердного света забыто, осталось лишь прозвище Король резни. Но размах его нечеловеческой личности…