Закрыл лицо ладонями и от души пнул Пересвета пониже спины.
Богатырь очнулся и глянул по сторонам, не сразу понимая — что произошло. Вспомнил и кинулся к Любаве. Опустился рядом с ней на колени, обнял за плечи, прижал к себе крепко, чуть покачивая и что-то шепча.
Не дождался ответного слова. Встал и толкнул Старха в грудь — тот еле устоял:
— Вертай ее! Ты же маг!
— Вишь, как обгорела! Нечисть плодить!
— Всё равно вертай! — Пересвета аж трясло.
— Сам убивать будешь? Или мне передоверишь? — неожиданно снизил голос Старх.
Что-то зловещее почудилось Пересвету в голосе мага, и богатырь осекся.
— Верни Любушку, — прошептал он, — чем хочешь отплачу.
Не в силах удержаться на ногах, Пересвет привалился к забору и опустился по нему, задирая рубаху на спине. Глаза слезились от дыма. Казалось, богатырь плачет. А может, и правда, плакал — зло и страшно.
Вот этого Старх не мог вынести. Невмоготу на такое смотреть.
Маг застонал неслышно. Нельзя делать, а придется. Ведь может же получиться? Может. Лишь бы вспомнить — как.
— Что в заклад ее жизни дашь?
— Возьмешь золото? — голос богатыря прозвучал нарочито равнодушно.
— Что за золото? Откуда оно у тебя? — изумленно спросил маг.
— Да вот, тетка одна подарила, — Пересвет вдруг потупился и порозовел.
— Годится.
Старху некогда было разбираться — вызволять человека из посмертия — не молниями кидаться. Маг подобрал уголек, начертал на заборе кружочек, под ним — треугольник основанием вниз, добавил ручки и ножки-прутики. Получилась девушка. Вокруг ее головы Старх изобразил лучики, как у Солнца, и добавил к ним стрелочки. Достал из потайного кармана малый кусочек живительной глины, покатал ее в пальцах и прилепил лепешкой напротив сердца фигурки.
Не поворачиваясь, Старх сказал:
— Золото свое ей в ладонь положи.
Услышав движение за спиной, маг прошептал заклинание и потянул рукой на себя, будто сеть тащил. Потом обернулся.
Любава стояла живая, цветущая, держала ладонь Пересвета в своей и улыбалась. А тот был счастлив. С его стороны не была видна обгоревшая и не восстановившаяся кожа на голове девушки. Это место неприятно вспучивалось, черные кусочки отваливались, и сквозь прорехи пробивался яркий обжигающий свет.
Маг прикрыл глаза. Ничего более ужасного не приходилось создавать ему раньше. Эта тварь способна сжигать города одним взглядом. Под ее шагами камень плавится, а горы оплывают магмой. Еще немного, и она сбросит человеческую оболочку и пойдет огненным сгустком по миру…
Выдрав из ножен Пересветов меч, Старх одним взмахом снес голову девице-огневице. Тело еще чуть постояло, покачиваясь, словно собираясь сделать шаг к магу, а потом рухнуло, рассыпаясь пеплом.
— Ты!! — надрывно закричал богатырь, кидаясь вперед, расставив руки, словно пытаясь подхватить исчезнувшее тело.
Только серый пепел и черная зола остались на руках его. Он повернулся к Старху, так и не опустив рук, сжимая пальцы в кулаки.
Маг сделал быстрое круговое движение кистью перед лицом Пересвета, а потом толкающее. Богатырь закатил глаза и рухнул навзничь.
— Поспи немного. Отдохни, — Старх перевел дыхание.
Руки тряслись. И не усмирить эту дрожь. Силы на исходе совсем. Что за напасть. А ведь предупреждал насчет нечисти. Опять же золото Пересветово. Злое, видно. Найти надо.
Надсадно вздохнув, Старх приподнял тяжелую расслабленную руку Пересвета и ощупал пальцы богатыря. На безымянном плотно сидел тонкий золотой перстень. Маг повертел его, с усилием стаскивая, и внимательно осмотрел. С внутренней поверхности — там, где к ободку прикреплялась плоская золотая плашка, находился рисунок тонкой насечки — голова петуха.
— Ах вот как. Вот кто петуха вел. Зачем ты кольцо взял, зачем? Дура-а-ак!..
Огнецветка села на руку мага и разразилась негодующими посвистами, глядя на перстень.
— Сейчас милая. Сейчас.
Не выпуская перстень из пальцев и держа его как можно дальше от себя, маг насобирал несколько полуобгоревших деревяшек, сложил их в костерок и запалил его. Потом отыскал две палки с развилкой на конце и закопченый котелок. Больным взглядом оглядел двор, но помочь ему никто не мог — кто легко отделался, тот убежал, а те, кто остался, — в лежку лежали.
Старх дошел до колодца, с трудом поднял полную бадью одной рукой, зачерпнул воды котелком и подвесил его над костром. Подождал, пока закипит, и бросил кольцо в воду.
Теперь руки стали свободными. Зайдя в кузню, маг отыскал каменный тигелек, бросил в него свинцовую бляху, поворошил угли, чтоб добавить жара, и растопил металл. Дождался, пока свинец станет совсем жидким, аккуратно, чтоб не расплескать, пробежал до затухающего костерка, достал кузнечными клещами из котелка перстень и погрузил его в тигелек.