– Зачем тебе скрываться? – удивился джинчурики, на секунду перестав стучать спицами. – Это же бабуля Цунаде.
– В том-то и дело. Боюсь, когда она узнает, что с тобой случилось, то, чего доброго, убьет меня на месте.
Комментарий к Глава 1 * Кобчик – вид хищных птиц, мелкий сокол. http://f17.ifotki.info/org/a92b4c555131b1f5d0020d5e79a563756decdd201400229.jpg
Дербник – тоже маленький сокол. http://f17.ifotki.info/org/50453bd2ebb055bc3226b9ad2325e5776decdd201400392.jpg
Использование хищных птиц в качестве почтовых – авторский вымысел. Если в истории такая практика и была, то автору о ней ничего не известно.
====== Глава 2 ======
На следующее утро Цунаде на пару со своей помощницей отправилась через лес на рандеву с Джирайей. Шизуне тащила туго набитый рюкзак.
– Что у тебя там такое? – спросила хокаге, когда они отошли подальше от деревни и углубились в чащу. – Я же просила только леску прихватить.
– Вы же сами предположили, что они заразились какой-нибудь дрянью. Вот я и взяла антибиотики разного действия, шприцы, антисептики, и все такое...
– Вообще-то я пошутила, но, кто знает, вдруг и впрямь понадобится.
– Пошутили?! – завопила Шизуне.
Пятая ускорила шаг, чтобы избежать объяснений.
– Идем быстрее, уже десять утра.
Лес внезапно поредел, и показалась полянка. Водопад высотой в пару десятков метров извергался со скалы каскадами. Зрелище и впрямь было впечатляющее.
– Ну и где он? – вздохнула хокаге, подходя к ручью и оглядываясь. – Жаль, что он не уточнил понятие «утром». И пусть только попробует меня продинамить!
– Будьте осторожны, – буркнула Шизуне, – я все еще считаю, что это может оказаться ловушкой.
Пятая отмахнулась от нее и крикнула:
– Эй, Джирайя! Я пришла! Ты где?!
Где-то неподалеку зашуршала листва, и из ближайших кустов показалась знакомая физиономия, обрамленная лохматой белой шевелюрой.
– Я здесь. – Саннин сиял счастливой улыбкой. – Здравствуйте, девочки. Все хорошеете!
Хокаге кокетливо поправила один из своих белокурых хвостов, но потом спохватилась:
– Ты зубы не заговаривай! Иди сюда и рассказывай, что стряслось.
– Сейчас-сейчас...
Цунаде подождала. Жабий отшельник тоже.
– Джирайя...
– Так я иду-иду, – отозвался саннин, но не двинулся с места.
– Джирайя-сама, – вступила Шизуне, – с вами что-то случилось?
Кусты пошевелились.
– Что? Нет, со мной ничего не случилось. Все в порядке.
– Так, ну хватит! – рявкнула Пятая. – Джирайя, я тебе обещаю, что не трону тебя, что бы ты там ни натворил.
– Поклянись благополучием деревни и памятью своего деда, – быстро отозвался тот, – что не покалечишь и тем более не убьешь меня, когда я тебе объясню ситуацию.
– Я клянусь.
– Полностью!
– Ками-сама! – закатила глаза хокаге. – Я торжественно клянусь памятью моего дедушки и благополучием Конохи, что не причиню тебе никакого вреда.
Удовлетворенно улыбаясь, Джирайя вылез из кустов и приблизился к куноичи.
– Я, конечно, очень рад видеть очаровательную Шизуне, – произнес он. – Но тема крайне деликатная, Цунаде. Я не просто так просил о приватном разговоре.
– Успокойся, она умеет держать язык за зубами. Теперь перейдем к главному: зачем ты меня высвистал сюда с утра пораньше? Подхватил какую-то дурную болезнь? Я знаю, тебе раньше везло, но всякое везение когда-нибудь заканчивается. И где Наруто, кстати?
– Нет у меня никакой дурной болезни! – оскорбился саннин. – Наруто в Отакуку. И я как раз о нем и хотел поговорить.
Цунаде резко напряглась, а Шизуне встревожено посмотрела на Жабьего отшельника.
– В чем дело? – спросила Пятая, сверля бывшего напарника взглядом. – Он ранен? Девятихвостый шалит? Акацуки напали? Что? Да говори ты!
– Я расскажу, если ты немного помолчишь. И, пожалуйста, постарайся не перебивать.
И Джирайя начал свое повествование. В общих чертах обрисовав первые два года после ухода из Конохи, он приступил к описанию событий, предшествовавших инциденту в Коро и, наконец, к их последствиям. По мере продвижения сюжета, брови Шизуне поднимались все выше и выше к линии роста волос, а нижняя челюсть наоборот опускалась. Зато госпожа хокаге сохраняла равнодушно-скептическое выражение лица, прищурившись, глядя на нервного, заикающегося Джирайю.
– ...И теперь нужно придумать план действий на время родов, – закончил саннин свою историю и с опаской посмотрел на Цунаде.
Та некоторое время молчала, а потом на удивление спокойно проговорила:
– То есть, ты хочешь мне сказать, что твой ученик превратился в женщину и забеременел от не пойми кого? Знаешь, у тебя всегда было дебильное чувство юмора, но здесь ты превзошел сам себя. А я-то решила, что у тебя и впрямь проблемы, гад!
– По-твоему, я все это выдумал?! – возопил Джирайя.
– А что, нет?! Да ты себя послушай! Наруто – беременный мужик!
– Он не беременный мужик, он теперь, если уж на то пошло, беременная баба!
– Ты придурок!!
– А ты еще хуже!!!
– Стойте-стойте! – вмешалась Шизуне. – Давайте спокойно все обсудим. Джирайя-сама, вы должны понимать, что ваша история звучит дико.
– Знаю, – буркнул Жабий Отшельник. – Сам сначала не мог поверить, но пришлось, под давлением фактов.
– Тогда у меня предложение: давайте все вместе пойдем в Отакуку, и проведаем Наруто. Заодно мы с госпожой Цунаде прогуляемся.
– Отлично, – зловеще улыбаясь процедила Пятая и принялась демонстративно разминать кулаки. – Боюсь только, этому городишке придется претерпеть кое-какие разрушения, потому что, если я не увижу брюхатого Наруто, то с радостью нарушу свою клятву.
К ее большому удивлению, Джирайя не испугался.
– Не волнуйся, Цунаде, – с улыбкой сказал он, – тебе не придется ее нарушать.
Наруто довязал последнюю петлю и поставил законченную пинетку рядом с ее товаркой.
– Теперь нужны еще ленточки, – сказал он своему животу, полюбовавшись на изделия. – Будут вместо шнурков.
Когда он только начинал, получалось кошмарное нечто из петель разной величины, а теперь, когда джинчурики набил руку, мог творить совершенно очаровательные, пусть и простые по технике исполнения, вещицы. Подхватив оставшуюся пряжу и спицы, Наруто принялся наводить порядок в комнате. С некоторых пор его больше не устраивал вдохновенный бардак, прежде частенько царивший в его жилище. Потом переместился на кухоньку, так как почувствовал, что проголодался.
Снаружи у входной двери кто-то завозился и громко сказал голосом Джирайи:
– Наруто! Я вернулся! Выходи гостей встречать!
Узумаки выглянул из кухни и увидел топтавшегося у двери отшельника-извращенца, а с ним рядом грудастую блондинку и худощавую брюнетку.
– Бабуля Цунаде! – радостно заорал джинчурики. – Сестренка Шизуне! Ты, старый извращенец, хоть бы предупредил, что приведешь их!
– Так уж получилось, – развел руками Джирайя.
– Да мы просто заглянули тебя проведать, Наруто, – пропищала Шизуне, подобрав отвисшую челюсть. – Ты не волнуйся.
Цунаде вообще не произнесла ни слова. Она молча таращилась на Узумаки, опустив руки по швам, и время от времени беззвучно шевелила губами. Наруто оглядел себя. Он по-прежнему был в хенге, так что выглядел как девушка с остриженными по основание шеи золотистыми волосами, в коротких черных шортиках с оранжевыми полосками, и просторном светло-сером косоде, перепоясанном под грудью, так как на животе его теперь сошелся бы разве что маваши*. В общем, ничего такого страшного, даже странно, почему Пятая так смотрит.
– Чего стоите, как неродные! – завелся Наруто. – Проходите! И хватит пялиться на нас – дыру протрете!
Цунаде наконец-то очнулась.
– Нет, я не верю, – замотала она головой. – Не верю. Вы меня разыгрываете. Это какое-то гендзюцу, да?..