Джирайя сочувственно похлопал женщину по плечу и сказал:
– Это правда, любовь моя, так что смирись.
Шизуне поставила рюкзак у двери, стянула сандалии и прошла в комнату. Джинчурики тут же принялся показывать ей довязанные сегодня пинетки. Та принялась ахать и охать:
– Какая прелесть, Наруто! Ты сам их связал?
Пока помощница хокаге восхищалась рукоделием Узумаки, Джирайя подвел ее начальницу к диванчику у стены и осторожно усадил на подушки. Бедняжка еще не пришла в себя от увиденного и осознанного.
– Это же всего лишь хенге, – прошептала Цунаде. – Как такое возможно?
– Ну, это ведь Наруто, – печально ответил Жабий отшельник. – У него все не так как у других.
Когда хокаге вернулась в привычное собранное состояние, то первым делом решила осмотреть будущую мамашу.
– Шизуне, ты фонендоскоп** взяла? – спросила она.
– Кажется, да, – ответила ученица, копошась в своем ранце. – По крайней мере, я собиралась его прихватить... Ага, есть!
Цунаде, забрав у нее инструмент, велела Наруто сесть на диван и обнажить живот. Пока тот устраивался, Джирайя немного нервно проговорил:
– Наверное, мне лучше выйти...
– Не дергайся, – ухмыльнулась Пятая, согревая мембрану фонендоскопа в ладони. – Я пока только прослушаю ее пузо. Более детальный осмотр проведем в нашем госпитале.
– Эй! – возмутился Наруто. – Какой-такой «ее»?! Бабка, ты чего?! Я же парень!
– Да ты что? Насколько мне известно, парни не беременеют, и у них нет таких титек... А теперь все заткнитесь и дайте мне послушать.
Джинчурики надулся и замолчал.
– Порядок, – сказала Цунаде спустя пару минут и бросила фонендоскоп помощнице. – Сердцебиение хорошее, размеры тоже вполне. Я так понимаю, у тебя недель сорок?
– Сорок три полных, – отозвался Наруто, поправляя косоде.
Джирайя при этих словах удивленно поднял брови – парнишка, выходит, следил!
– Погодите-погодите, сорок три недели? – переспросила Шизуне. – Так он, то есть она, то есть он... ах чтоб тебя! ...в общем уже минимум неделю перехаживает. И Цунаде-сама, почему вы говорите, что размеры нормальные? Он же выглядит восьмимесячным...
– Ку-ку, Шизуне, – Пятая постучала костяшками пальцев по лбу, – он же джинчурики. Беременность у них протекает дольше – в идеале целый календарный год.
– Да ладно тебе, Цунаде, – вступился Жабий отшельник. – Это как бы военная тайна, которую знают единицы.
– Верно-верно, Цунаде-сама, – обиженно сказала ассистентка, – первый раз об этом слышу.
– Ну так теперь услышала, – пробурчала Пятая. – Джирайя, пойдем-ка выйдем. Надо поговорить.
Она направилась к выходу, подцепив саннина за рукав. Наруто проводил ее подозрительным взглядом, что заметила Шизуне и жизнерадостно предложила:
– А мы пока приготовим чай на всех, правда, Наруто? У вас ведь есть чай?
– Угу.
Снаружи накрапывал дождь. Хокаге задвинула створку двери и прислонилась к стене спиной рядом с напарником. Тот достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну и зажал в зубах. Запихнул курево в карман и достал спички.
– Решил начать табачком баловаться? – полюбопытствовала Цунаде.
– Брошу, когда Наруто благополучно родит.
Пятая улыбнулась.
– Чего это он о себе говорит «мы»?
– А-а, это у него с полгода назад началось. Видимо, имеет в виду еще и ребенка.
Саннины помолчали.
– Я так понимаю, превратиться назад он не может из-за торможения, – проговорил Джирайя.
– Вероятнее всего. Подсознательно он не хочет, чтобы плод погиб, и блокирует отмену техники. На самом деле он может превратиться, но не хочет. Правда, не осознает этого.
– Теперь осознает...
Цунаде бросила на него взгляд из-под ресниц:
– Кто это сделал?
– Он не помнит.
– Это я уже слышала. Но ты же наверняка пытался выяснить.
Джирайя молча затянулся, глядя на пузыри в луже, натекшей перед домом. Да, похоже, надолго зарядил.
– Клянись, что не расскажешь ему.
– Ты сегодня второй раз заставляешь меня клясться...
– Может, и в третий попрошу. Я серьезно, Цунаде. Я выложу тебе свои соображения, но только если ты поклянешься самыми страшными клятвами, что не расскажешь о них Наруто, что бы ни случилось.
– Хорошо, – слегка охрипшим из-за пересохшего горла голосом пробормотала Цунаде. – Я клянусь.
Джирайя глубоко затянулся, зажмурился и шепотом выпалил:
– Я думаю, это Итачи.
– Что?!
– Да тихо ты! – зашипел Жабий отшельник. – Не хватало еще, чтобы кто-нибудь услышал.
– Ты говоришь про нашего, конохского Итачи? Который Учиха?
– Других шиноби с таким именем я не знаю. Так что да, про него.
– Почему ты решил, что это именно он?
– Во-первых, гендзюцу, скрывающее память Наруто, мне пробить не удалось. По крайней мере, обычными, не радикальными методами. Это явно работа мастера. Во-вторых, когда я спустя пару недель после происшествия проводил расследование, то выяснил, что в Коро в то время было четверо Акацуки. Сасори с блондинистым пацаном из Ивагакуре – он у них новенький – и Итачи со своим напарником Хошигаки...
– Четверо Акацуки, – гневно сказала Цунаде, – а ты оставил его с ними, можно сказать, наедине! Чудо, что он только беременностью отделался!
– Пожалуйста, хватит. Я знаю, что виноват. Позволь мне закончить.
Пятая мрачно пожала плечами.
– Я слушаю.
– Итак, из тех четверых мастером иллюзий можно считать только Итачи. В-третьих, Наруто мне сказал, что когда очнулся в номере, рядом лежала красная ткань. Плащи Акацуки на красной подкладке.
– Не факт, что это от одного из их плащей, – возразила Цунаде. – Мало ли откуда эта красная тряпка могла взяться.
– Да, но я так же обыскал то место в лесу, где Наруто тренировался. И нашел там сильно попорченный черный плащ с красными облаками. Без подкладки. Он был в очень плохом состоянии, но рисунок разглядеть можно. И еще: когда Итачи и его синерожий напарник уходили из города, на Учихе не было его плаща, хотя раньше парень только в нем и появлялся, а вот на «большом, похожем на акулу человеке», как выразился владелец одной гостиницы, был.
Хокаге молчала, переваривая информацию.
– А если Итачи прикрывал зад своего напарника? – наконец спросила она.
– Тогда почему они не уволокли Наруто с собой? Двуногую акулу замучила совесть, потому что он надругался над девушкой? Вернее, мальчишкой, который выглядел как девушка.
– А по твоей теории Итачи совесть замучила? – скептически усмехнулась Пятая. – Ради богов, Джирайя, этот парень собственных родителей зарезал.
– Тогда какие у тебя предположения? – осведомился Жабий Отшельник. – Факты я тебе изложил, пораскинь мозгами.
– Щас я твоими пораскину! – замахнулась на него Цунаде. – ...Нелепица какая-то. Судя по тому, что ты нарыл, Учиха действительно пересекался с Наруто. Но почему он его отпустил? Ведь они же уже пытались его похитить.
Джирайя закивал:
– Забыл сказать: по свидетельству все того же хозяина пансиона, Кисаме был в порядке, когда нукенины прибыли в Коро и сняли номера в его заведении. Потом они оба куда-то ушли, и когда вернулись через несколько часов, Итачи был уже без плаща, а Хошигаки крайне странно себя вел: пытался есть рыбный бульон палочками, вместо входной двери хотел выйти в кладовку, вел философские диспуты с алоэ на стойке, называя его «Зецу», и все в таком духе. Причем, это продолжалось и на следующий день. А потом они съехали.
– Или упорот, или контужен, – поставила диагноз Пятая.
– Или побочный эффект какой-либо техники, влияющей на сознание...
– Ты что, хочешь сказать, Итачи шарахнул своего напарника чем-то подобным? Тогда, выходит... он защищал Наруто... Что вообще творится?!
Джирайя неопределенно пошевелил бровями и полез за второй сигаретой.