– Что?!
– Мисс Лаффан рассказывала вашему классу о коропсисе? Или нет, о костратосе? Как же там правильно звучало это слово… Ну, когда ещё после страданий человек становится счастливым.
– Катарсис – очищение через страдание, – напомнил Фрэнк. – Да, она рассказывала.
– Вот-вот, катарсис, он самый. Сначала отцу с матерью сообщат о моей гибели, и они будут страдать, а потом окажется, что я живой и невредимый, и они от счастья позабудут о том, что меня выгнали из школы. Отличный план, не так ли?
– Я так не думаю. Твои родители сойдут с ума от горя.
– Зато потом…
– Извини, но я в этом не участвую, – перебил Дугласа мальчик.
– Бросаешь меня в трудную минуту?
– Не в том дело. Просто это очень жестоко по отношению к ним.
– Значит, ты предлагаешь мне вернуться назад, чтобы отец спустил с меня шкуру? – Дуглас сложил руки на груди и повернулся спиной к другу.
– Нет, но должен же быть какой-то другой способ? Ты же вроде бы собирался использовать легенду о покаянии и добрых поступках?
– Это не то. Требуется более трагическая история.
– Подожди, у меня появилась отличная идея.
– Интересно, какая же? – обернулся заинтригованный друг.
– Скоро узнаешь, – мальчик направился к лестнице.
<p>
</p>
* * *
<p>
</p>
Фрэнк остановился перед дверью в кабинет директора и ещё раз прокрутил в голове историю, которую собирался поведать. На мгновение его охватило сомнение: а вдруг мистер Тайер ему не поверит? По пути в школу ложь казалась мальчику правдоподобной, а теперь выглядела не только малоубедительной, но и смешной. Тем не менее, он набрал в грудь как можно больше воздуха и постучал.
Оказавшись в кабинете, Фрэнк ощутил, как грудь сковывает страхом.
– Здравствуйте, – проронил он слегка дрожащим голосом.
– Добрый день, – поднял голову мужчина. – Чем могу быть полезен?
– Я пришёл поговорить по поводу Дугласа, – сказал мальчик.
– Ты знаешь, где он? – директор внимательно посмотрел на посетителя, будто хотел проникнуть в чужие мысли посредством пристального взгляда.
– А разве с ним что-то случилось? – поспешил удивиться Фрэнк.
– После исключения из школы он так и не появился дома, и его отец приходил сюда, чтобы выяснить, что произошло.
– Значит, вы уже сообщили мистеру Клеверли?
– Сообщил. Но ведь никто не полагал, что паренёк воспримет всё так близко к сердцу.
– Мистер Тайер, вы должны знать, что Дуглас совершил это безобразие не по собственной воле! – с жаром выпалил Фрэнк.
– Что ты хочешь этим сказать? Его кто-то заставил? – взволнованно заёрзал в кресле директор.
Мальчик опустил глаза и едва заметно кивнул.
– Это значит "да"?
Фрэнк снова кивнул.
– И кому же понадобилось заставлять ученика писать на стене подобные гадости?
– Пауку.
– Пауку? Какому ещё пауку?
– Помните Ленни Дроувера с татуировкой тарантула на плече?
– Ленни Дроувер, по прозвищу Паук. Такого точно не забудешь, – произнёс мистер Тайер. – Доставлял нам множество проблем и был отчислен три года назад. Но при чём здесь он?
– Он-то и заставил Дугласа сделать ужасную надпись, и пригрозил отобрать у него велосипед, если тот не выполнит оскорбительное задание.
– Тогда почему Дуглас сам мне об этом не рассказал?
– Он боялся, что Ленни обо всём узнает.
– Ленни действительно трудный подросток, – директор взял в руки карандаш и принялся нервно крутить его в пальцах. – И у него есть все основания, чтобы недолюбливать меня. Но мы не должны этого так оставлять.
– Только, пожалуйста, не выдавайте меня, иначе Паук найдёт способ, как мне отомстить! – взмолился Фрэнк.
– Не беспокойся, у меня есть свои надёжные методы. Теперь главное, чтобы Дуглас не наделал глупостей.
– А что с ним будет, если он отыщется?
– Я лично попрошу его вернуться в нашу школу.
<p>
</p>
* * *
<p>
</p>
– Ты принёс мне одеяло? – встретил друга нетерпеливым вопросом Дуглас, меряя шагами деревянный пол своего убежища.
– Оно тебе больше не понадобится, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
– То есть как не понадобится? Ещё одну такую ночь я здесь не перенесу, – словно в подтверждение последних слов, Дуглас остановился и зашёлся в приступе грудного кашля.
– Я всё уладил. Мистер Тайер готов принять тебя обратно.
– Шутишь? Как тебе удалось заговорить ему зубы?