— Я умру, я не вынесу.
— Ах ты, мокрая курица!
— Хорошо тебе говорить: ты не испытал морской болезни.
— А ты-то где успел?
— Однажды нелегкая понесла меня из Гавра морем в Кан. Я рассчитывал совершить приятную прогулку и после поделиться с друзьями путевыми впечатлениями. Но только я ступил ногой на мостик, перекинутый с парохода на пристань, как на меня напал ужасный недуг, напоминающий что-то среднее между холерой и воспалением мозга.
— Обыкновенная морская болезнь.
— Но такая сильная, что я возбудил к себе отвращение и жалость и пассажиров, и матросов. Поминутная икота, рвота, судороги… я думал, что умру.
— От этой болезни не умирают и скоро вылечиваются.
— Ты думаешь?.. От Гавра до Кана езды по морю три часа. Море в этот день было неспокойно, и мы проехали вместо трех часов — восемь. И все это время моя болезнь прогрессировала. Сам капитан, старый морской волк, и тот был удивлен. Он никогда не видал ничего подобного.
— Неужели ты так слаб?
— Восемь часов я терпел качку и восемь часов хворал. Полагаю, что это крайний предел того, что может вынести мой организм. От Бордо до Рио-де-Жанейро двадцать три дня пути. Конечно, в Бразилию прибудут только мои кости.
— А давно это случилось?
— Лет тринадцать назад.
— С тех пор твой организм мог перемениться. Это часто бывает. Иной в молодости не мог выносить ни малейшей качки, а в зрелом возрасте ему нипочем самое сильное волнение на море.
— Нет, я уверен, что мой организм остался прежним. У меня до сих пор кружится голова от одного вида качелей. Потом я как-то однажды сел в простую речную лодку, и со мною сделалось дурно, так что меня едва не приняли за пьяного. Одним словом, я заболел морскою болезнью на Сене. Не правда ли, мило? И после этого ты хочешь, чтобы я плыл через Атлантику!
— Так как же быть?
— Я готов ехать в центральную Африку, на экватор, на Камчатку, к полюсам, куда угодно. Я крепок телом и вовсе не труслив, я готов трудиться, вынести всевозможные лишения и опасности. И при этом, не шутя тебе говорю, я силен, как бык.
— Что-то не верится.
— Уверяю тебя. Ведя сидячую жизнь, я боялся ожирения и записался в члены гимнастического общества. Теперь я великолепно фехтую, стреляю и способен на что угодно.
— Браво!
— Если бы не морская болезнь, я бы пяти минут не промедлил и отправился в Бразилию.
— Отлично. А что, если я тебе предоставлю возможность проехать туда без угрозы морской болезни?
— Повторю тебе: я отправляюсь, не медля ни минуты.
— Хорошо. Даешь честное слово?
— Даю. Только с условием: без морской болезни.
— Принимаю это условие.
— Жюльен! Что ты делаешь?
— Звоню гарсону, чтобы он принес счет и бумагу с пером и чернилами.
— Что ты хочешь писать?
— Будешь писать ты, а не я.
— Что?
— Прошение об отставке в должности.
— Так ты, стало быть, не шутишь?
— Иногда шучу, но в важных вопросах — никогда.
— Ну, хорошо. Я сжигаю свои корабли.
— Это очень хороший способ избежать морской болезни, но только я для тебя избрал другой путь.
— А какой же?
— Покуда — секрет.
И Жюльен прибавил про себя:
— А, голубчик, попался! Ты говоришь о путешествии на Камчатку и экватор как о прогулке по окрестностям Парижа. Хорошо же. Ты у меня поедешь не только на Камчатку, но и во многие другие места. Не я буду, если не свезу тебя в Бразилию… сухим путем.
Глава IV
Гимназическая дружба. — Отставка Жака. — Первое приготовление к длительному путешествию. — По Северной железной дороге. — На пути в Петербург.
Дружба между Жаком Арно и Жюльеном де Кленэ началась еще в гимназии.
Жюльена двенадцатилетним мальчиком отдал в гимназию его опекун Сент-Барб, принявший опеку над огромным состоянием сироты и поспешивший поскорее отделаться от ребенка.
Привыкнув к суровой дисциплине закрытого учебного заведения, Жюльен не знал не только свиданий с родными и праздничных отпусков домой, но даже и летние вакации проводил в гимназии.
Каждый год, когда веселый, шумливый рой школьников разлетался по родным уголкам, бедный малютка-миллионер оставался томиться взаперти вместе с учениками иностранцами: американцами, египтянами и румынами, которых за дальностью расстояния при кратковременности вакаций родные не могли брать домой.