Я не мог рассчитывать на свет софитов, но я знал, как продавать музыку. Именно с написания песен и начался мой путь. Этими деньгами я оплатил наше первое свидание, обручальное кольцо Джессики и первоначальный взнос за дом. Сейчас же мои стремительно сокращавшиеся гонорары шли на оплату счетов – когда мы все-таки их оплачивали. Когда я впервые услышал одну из своих песен по радио, я позвонил всем знакомым, одновременно смеясь и сдерживая эмоции. Я гордился своими достижениями, но конечной целью всегда было не только писать красивейшие композиции, но и исполнять их на радио своим голосом.
Благодаря фирменному сочетанию непринужденной попсы и соула написанное в девяносто втором «Солнцестояние» должно было стать моим счастливым билетом на вершину чартов. Альбом состоял из тринадцати песен, в которые я вложил свое сердце и душу и каждая из которых отражала один из этапов моей жизни – начиная с детства без отца и кончая холостяцкими кутежами и рождением моей дочери. Они были смелыми. Они были искренними. В них был весь Изон Максвелл. Продать их означало отдать часть себя.
Но они смогут помочь мне оплатить счета.
Возможно, они даже навсегда вернут искорку в глаза жены, в наш брак и позволят уберечь семью от распада. Я бы пожертвовал всем – включая надежды и мечты, – чтобы быть тем мужчиной, которого заслуживают Джессика и Луна.
Только по этой причине я смог взглянуть на нее сверху вниз и выдавить из себя улыбку.
– Это самый верный поступок, детка. Для тебя. Для Луны. Черт, может, и для меня тоже. Новый старт никому не повредит, так ведь?
Она обвила мою шею руками – первый физический контакт, который она инициировала за последние несколько недель.
– Как скоро ты сможешь их продать?
– Трудно сказать, но я обзвоню всех первым же делом в понедельник.
Она издала смешок, который тут же успокоил жжение в горле.
– «Переворачивая страницы» – замечательная песня. Держу пари, что за нее быстро ухватится какой‐нибудь большой артист.
Отлично, вот об этом я и мечтал: наблюдать, как какая-нибудь эгоцентричная примадонна поет о сложных взаимоотношениях с моей самовлюбленной матерью.
Я одарил ее еще одной натянутой улыбкой.
– Это было бы потрясающе.
В ее голосе вновь появилась та легкость, которую я не слышал уже несколько месяцев.
– Нужно это отпраздновать. Купи бутылку шампанского, когда будешь в магазине. – Она замолчала. – Впрочем, не заморачивайся. Я попрошу Бри. Она принесет что-нибудь стоящее.
Да, конечно. Я готов был вырвать сердце и положить его к ногам своей жены, но именно Бри всегда будет той, кто спасет положение.
Это было мучительно, но я сделал то, что делал на протяжении всего нашего брака, – продолжил улыбаться.
– Звучит отлично.
Глава 2
Бри
– Он продает свой альбом девяносто второго года? – неверяще прошептала я в трубку.
Джессика раздраженно вздохнула на другом конце провода.
– Ну, сказал, что продаст. Но вопрос в том, доведет ли он это дело до конца.
Я выглянула из-за угла кухни, чтобы убедиться, что Роб находится достаточно далеко и ничего не услышит. Мой муж ненавидел, когда мы с Джессикой обсуждали его самого близкого друга. Роб всегда считал, что мы зря ополчились на бедного парня, но это был мой первостепенный долг как лучшей подруги – убедиться, что Изон достойно заботится о моей девочке. И мое беспокойство было более чем оправданно. В течение последних нескольких лет он с треском проваливал эту задачу.
Убедившись, что Роб все еще в гараже и, вероятнее всего, нашептывает слова любви своему драгоценному «Порше», я вернулась к духовке, чтобы проверить, готов ли ужин для детей.
– Но он ведь в этот раз сам заговорил о продаже альбома, верно? Это должно что-то значить.
Она усмехнулась.
– Да, это значит, что он устал спать на диване и жить без секса.
– Тем не менее. До тех пор, пока это спасает тебя и Луну от удела бездомных, меня это устраивает. – Я сделала паузу и прикусила нижнюю губу. – Ты же знаешь, что если вы будете нуждаться в чем-то, пока он не продаст…
– Нет. Даже не начинай. Это не твои проблемы.
Я глубоко вздохнула. Мы с Джессикой дружили с тех пор, как работали вместе официантками во время учебы в колледже. Она всегда была упрямой, непреклонной и такой чертовски гордой, что не приняла бы руку помощи, даже если бы осталась с голой задницей. Что было не за горами, учитывая ее нынешнее положение.
– Джесс, прекрати. Просто позволь мне дать тебе немного…