– Быстрее, Дункан, прилив поднимается! – услышала я пронзительный крик Сары.
Тот зашел мне за спину и нагнулся за камнем. Обернувшись, я увидела, как он заносит руку для удара. И одновременно услышала испуганный, возглас Сары и чей-то гневный крик:
– Прекрати!
Это был Грег! Он оттащил от меня Дункана, выпустившего камень, и борющиеся мужчины выкатились из пещеры. Я выбежала наружу и увидела, что они поднимаются на ноги.
– Ты в порядке, Бетани? – спросил Грег, продолжая настороженно следить за Дунканом. Но того занимала только Сара.
– Дурак! Дурак! – кричала она. – Что теперь будет?
– Сара, не надо! Не заводись, ты причинишь вред ребенку!
Сара в ярости всхлипнула, повернулась и побежала. Дункан кинулся за ней.
Мы посмотрели им вслед, потом повернулись друг к другу. Я понимала, что улыбаюсь как-то глупо. Впрочем, и он не мог похвастаться умным выражением лица.
– Я бы не стал спешить, – заметил Грег, – но Сара права насчет прилива. Если не хочешь застрять здесь на четыре часа со мной наедине, лучше поторопиться.
– Тогда пошли, – сказала я, и он обиделся.
Я подошла и поцеловала Грега. И оторвалась от него, лишь когда поняла: еще немного и я вообще не смогу этого сделать.
– Дело не в том, что я не хочу побыть здесь с тобой. Нам надо поскорее доставить моего второго спасителя к ветеринару.
Грег вошел в пещеру, осторожно поднял Бенджи и очень бережно понес пса. Когда мы вышли к насыпи, волны уже вовсю перехлестывали через нее.
– Ради всего святого, держись за меня! – воскликнул Грег.
Я так и сделала. Мы шли осторожно, и моя лодыжка ни разу не дала о себе знать. Впереди я видела Сару и Дункана, уже проделавших половину пути. Он держал мою кузину за руку, но она все время пыталась вырваться. Наконец ей это удалось.
– Думаю, тебе следует объяснить мне суть всей этой драмы, – сказал Грег.
С объяснениями пришлось подождать, поскольку в этот момент большая волна, застав Сару врасплох, сбила ее с ног и унесла в море. Дункан, вскрикнув, нырнул за ней. Мы беспомощно наблюдали за двумя головами, то появляющимися, то исчезающими в волнах. Впервые за этот день я услышала крики чаек.
Ни на берегу, ни на дороге над обрывом никого не было. Никто, кроме меня и Грега, не видел того, что случилось.
Грег вздохнул.
– Надо вызвать спасателей.
Поиски велись до позднего вечера и возобновились утром. С военной базы прислали вертолет, из Блита прибыл спасательный катер. Но тел Сары и Дункана так и не нашли.
В береговую охрану Грег позвонил из Дюн-Хауса и оставался со мной, пока поиски не закончились. Он предложил поехать и сообщить о случившемся тете Дирдре. Я убедила его, что это сделает полиция.
Я позвонила в ветеринарный центр, сказала, что врач нужен срочно. И сильно смутилась, когда Бенджи с лаем выбежал врачу навстречу. Ветеринар осмотрел безобразника и уверил меня, что ничего страшного с псом не случилось. Но если у меня все же возникнут какие-нибудь опасения, собаку в клинику можно привезти в любое время дня и ночи.
– И заплатить приличную сумму, – пробормотала Бетти Доран, провожавшая ветеринара до дверей. Когда тот вышел, она спросила меня: – Вы хоть представляете себе, во что это обойдется?
Под «этим» ворчунья имела в виду содержание собаки в доме. Но я чувствовала, что на самом деле она не возражает против присутствия Бенджи в Дюн-Хаусе.
Мы рассказали Бетти только о несчастном случае по пути с острова. Я не могла вдаваться в подробности, да и не думаю, что когда-нибудь смогу откровенничать на этот счет с посторонними. Но Грег, конечно, должен узнать все.
Пока продолжались поиски, мы сидели в гостиной и зажгли камин, когда слегка похолодало. Бросив на пол подушки, мы уселись по обе стороны камина. Сюда Бетти и принесла нам ужин на подносе. А еще она достала откуда-то бутылку вина. Мне вспомнились мечты в мой первый вечер в Дюн-Хаусе. Неужели они осуществились?
Прислушиваясь к то приближающемуся, то удаляющемуся жужжанию вертолета, я рассказала Грегу все. За исключением одной вещи, которой стыдилась. Когда я закончила и взглянула на него, то заметила, что его глаза подозрительно блестят.
– Ох, Бетани, – простонал он, – сможешь ли ты меня когда-нибудь простить?
– Что я должна тебе прощать? Ты же сегодня днем спас мне жизнь!
– Я о другом дне… когда умерла твоя мама. Я видел… Нет, я думал, что видел…
– Ты думал, что видел, как я столкнула свою мать в море, да?
– Да. Теперь-то я знаю, что это была Сара, но все эти годы… И все же, встретив тебя, начал в тебя влюбляться, убеждать себя, что ты изменилась… Господи, а на самом деле я все это время ошибался.
Неудивительно, что мне вначале было так трудно его понять. Я-то полагала, что Грег играет со мной, тогда как на самом деле он все время боролся с собственными чувствами. И тут мне в голову пришла ужасная мысль.
– Грег, а что ты сказал моему отцу? Он сразу понял, о чем я.
– Я соврал. Я сказал, что она упала случайно. Я не мог поступить с ним столь жестоко. Не мог сказать ему то, что тогда казалось мне правдой.
Слава Богу! Значит, мой отец не думал, будто я убила собственную мать.
– Я ведь и сегодня допустил похожую ошибку. – Грег печально улыбнулся. – Увидел Сару на насыпи и, решив, что это ты, пошел следом.
– Но что ты делал на берегу так рано?
– Искал тебя. Я позвонил в Дюн-Хаус, и миссис Доран сказала мне, что ты ушла погулять. – Я покраснела, вспомнив, о чем попросила Мэнди накануне. – Хорошо, что я послушался совета твоей подруги, – заметил Грег.
– И что это был за совет?
– Она сказала мне, что ты не хочешь подойти к телефону, поскольку в расстроенных чувствах, и посоветовала мне дать тебе остыть и позвонить с утра на следующий день. Что я и сделал. В общем, если мне понадобится совет, я пойду прямиком к Мэнди О'Коннор. Похоже, она разумная девица.
– Верно.
Грег неожиданно поднялся и сел рядом со мной. Обнял и попытался притянуть к себе, но я воспротивилась.
– Грег, мне тоже нужно попросить у тебя прощения.
– За что же?
Я поведала ему, что какое-то время считала его любовником Сары и верила, будто в сговоре с ней он пытался меня убить. Я боялась поднять на него глаза, когда закончила. Молчание затянулось, и я пришла в полное отчаяние. Похоже, мое неверие в него разрушило наши отношения прежде, чем они успели окрепнуть. Но тут Грег обнял меня и прижал к себе.
– Тебе было больно, когда ты узнала, что я считал тебя невольной убийцей собственной матери? – спросил он.
– Конечно, было больно. Но в тех обстоятельствах твоя ошибка вполне естественна…
– Вот именно. В тех обстоятельствах… Ни для кого то лето не прошло бесследно, Бетани. Для тебя, для бабушки, для твоего отца… Знаешь, ведь и моя мать до трагедии полагала, что у нее и твоего отца есть будущее.
– За счет моей матери!
– Не будем спорить, Бетани, ладно? Лучше постараемся, чтобы наши дети росли более счастливыми, чем мы с тобой.
– Что ты сказал?
– Ты слышала.
Я теснее прижалась к нему. В такой позе и застала нас Бетти, пришедшая за подносом.
– Я ухожу домой, вернусь утром, – сообщила она. – Сейчас, похоже, вам моя помощь не требуется.
Грег улыбнулся ей.
– Верно, мы позаботимся друг о друге.
Позже мы втроем с Бенджи вышли в сад. Прохладный воздух был наполнен ароматами цветов и соленым запахом моря. Мы долго стояли, глядя на звезды.
– Вот закончу телепередачу, – сказал Грег, – и помогу тебе привести сад в порядок, если ты, конечно, захочешь.
– Захочу, – ответила я. – Уже хочу.
И вслед за нашей собакой мы вернулись в дом.
Так начался новый этап нашей любви. Полный страсти и нежности, познания друг друга до самых сокровенных глубин души и тела. Любви с большой буквы.
Но это уже другая история.