Камуфляжные фигуры смотрели на него, как смотрели бы на простого человека. Без осторожности, без опаски. И, кажется, только один скосил взгляд вниз, на свой автомат, когда тот слегка дернулся в его руках, но не придал этому значения. Зря… Стрелять, когда у тебя плотно передавлен ствол, ты уже не сможешь — оружие просто взорвется в твоих руках. Эти шестеро уже не опасны… Шрам, если и вооружен — оружия вытащить не успеет. А вот Крайнов… Знать бы хотя бы, где он?
— Виола, стой рядом со мной. Никто не причинит тебе вреда. Не успеют. Но давай не будем нервировать Стаса, он и в самом деле очень хорош.
Снежана, проходя мимо Вити, остановилась и негромко спросила:
— Это все по вашу душу?
— По мою, — искренне повинился он, — но все будет в порядке. Не волнуйтесь!
Она кивнула и вошла в номер последней, а следовавший за ней конвоир закрыл дверь и, повинуясь знаку Шрама, отошел к нему, опустив автомат.
— Поговорим? — миролюбиво предложил Шрам.
— Ну, давай, попробуем, — тоном, не сулящим собеседнику ничего хорошего, согласился Витя.
— Кто меня сдал?
— Не знаю.
— Тогда откуда знаешь, что сдали? Откуда знаешь, что Фелпса уже взяли?
Витя помолчал несколько секунд, обдумывая варианты ответа, и все же решил сказать правду:
— Я немного провидец. Совсем немного. Я не контролирую этот дар, просто иногда узнаю вещи, которые знать не должен. Это нельзя использовать в отличие от моего телекинеза, и обычно пришедшее знание никак не касаются меня. А в этот раз — узнал кое-что интересное. Буквально за час до того, как ты постучался ко мне в дверь.
Шрам поверил. Не стал задавать глупых вопросов, просто поверил. Провидец? Почему бы и нет? Вот только интересно, какие еще козыри этот парень еще держит в рукаве? Читает ли он мысли? Умеет ли летать?
— Ясно. Значит, ты не сомневаешься в том, что ФСБ уже напала на мой след?
— Не сомневаюсь. Они рядом.
— Но ведь мой след — это и твой! Они придут и за тобой! Что ты будешь делать тогда?
— Шрам, мы с этого начали. Это мое дело. Сбегу из страны, залягу на дно… Придумаю что-нибудь. Но тебя это не касается в любом случае!
— Витя, ты мне нужен! Для этого последнего заказа! Ты же понимаешь, что он держится на тебе? Давай договоримся по-хорошему? Без угроз, без размахивания оружием, просто договоримся, как давние партнеры!
— По-хорошему уже не получится! Ты заложил бомбу под мой дом, ты угрожал моей девушке и угрожаешь ей сейчас.
— Ты же должен понимать, что у меня не было выбора! Я не больше чем ты хочу, чтобы Стас продырявил голову твоей подруге. И совсем не хочу, чтобы погибли люди, которые сейчас в этом домике. Но если бы я пришел к тебе без козырей — ты бы просто не стал меня слушать, верно?
— Я и сейчас не слушаю.
Витя действительно не слушал. Он уже принял решение и отступать от него не собирался. Он не собирался принимать предложение Шрама, твердо зная: Виолу он этим не спасет, разве что себя. А спасать себя не входило в его планы…
Где же может быть Крайнов со своей проклятой винтовкой и пультом от бомбы? Где-то на дереве на берегу Катуни? Вряд ли… С пультом и биноклем там сидеть удобно, но Шрам говорит, что Стас держит его на прицеле, а со снайперской винтовкой на дереве не засядешь. Неудобно. Дерево может качнуться в тот момент, когда ты давишь на курок… Или такой мастер своего дела, как Крайнов может учесть и эту поправку? Нет, вряд ли… дерево — это слишком сложно.
Гора! Сколько до нее? Километра полтора? Да, скорее всего, примерно так, от километра до полутора. С какого расстояния может работать хороший снайпер? Витины познания о снайперах заканчивались боевиками, в которых невидимые парни, одетые в «Лешего», убивали главарей преступных группировок и с двух и с трех километров, а если вспомнить «Особо опасен», то даже десять километров не могут считаться безопасным расстоянием. Нет, вряд ли больше полутора километров. Значит, гора. Но где…
— А ты послушай! — злобно рыкнул Шрам. — Я тебе дело предлагаю! Сто миллионов! Гонорар за контракт — сто миллионов рублей.
Взгляды всех шестерых бойцов на секунду устремились к Шраму. Их работой было действовать, не задавая вопросов охранять, обезвреживать, устранять, и они выполняли ее, думая только о поставленной задаче. Ставить ее — дело Шрама или Крайнова, на то они и боссы. Но никогда еще задание не было таким странным. Сначала два дня поиски, в которых СБшникам отводилась роль запасного колеса, болтающегося в багажнике автомобиля, затем слежка за парнем и девушкой с четким приказом не приближаться и не проявлять инициативы, а затем — настоящая драма с захватом заложников, в которой участвует лично Шрам, чего не случалось уже долгие годы. Парни начали понимать, что оказались вовлечены во что-то очень серьезное, ну а теперь, услышав сумму, осознали это окончательно. Но это ничего не меняло, и секунду спустя взгляды снова обратились к окну и двери охраняемого домика, к Вите и Виоле и к самому Шраму. Парни делали привычное дело — охраняли босса, пока тот ведет переговоры. Странные, но явно очень важные.
А вот Юра Некрасов все сильнее ощущал себя не в своей тарелке. Так страшно ему не было никогда в жизни! Его пугал и Витя, с его затаенной мощью, которую он может в любой момент обрушить на него и Шрама. Его пугал Шрам, который упорно отказывался это понимать и признавать. Шрам взбесился! Шрам перестал отдавать отчет в своих действиях. Некрасов не жалел, что отправил свою подборку файлов в ФСБ. Он жалел, что сделал это слишком поздно! Сделай он это раньше — Шрама бы уже арестовали, и он сейчас не стоял бы напротив обозленного телекинетика, способного прихлопнуть его точно муху.
— Витя, сто миллионов! Ты слышал меня? Сто миллионов рублей. Один заказ, и ты миллионер! Ты больше не будешь нуждаться в деньгах до конца жизни! Бери свою девушку, и уезжайте с ней в теплые края! Или в холодные? Ты любишь кататься на лыжах? Езжайте в Альпы, там хорошо, и там тебя тоже никто не станет искать. Да и некому будет искать, понимаешь? Это сейчас ты — преступник, участвовавший в заговоре…
— Нет.
— Участвовавший, пусть и косвенно! Пока в этом разберутся — узнают, кто ты, и как именно должен был выполнить заказ. Узнают, что ты умеешь! Ты же понимаешь, тебя не отпустят! Тебе предложат работать на них. Тебя заставят работать на них! Думаешь, это я — чудовище, что принуждаю тебя к работе со мной, взяв твою девушку на мушку? Ты еще не знаешь, как работают они. Тебя сломают, тебя подстроят под систему…
— Нет! Не сломают!
— А что ты станешь делать? Станешь убивать? Направо и налево, как ты умеешь? Простых людей, таких же, как ты, которых дома ждут жены и дети? Которые просто работают на благо своей страны, как умеют? На благо, как они это видят! А благо ли это?
— Виола, иди сюда! — позвал Витя, смещаясь так, чтобы оказаться между ней и горой. Вряд ли это поможет, он ведь не знает точно, где именно залег Крайнов, а значит, не сможет встать на линию огня, но какой-то шанс прикрыть Виолу уже есть, да работать ему будет проще.
Его рокировка не ускользнула от взгляда Шрама.
— Витя, это не поможет! Ты же знаешь!
— Не поможет от чего? — с ноткой наивности в голосе спросил он. — Разве в нас кто-то собирается стрелять? Мы же просто разговариваем, верно?
Шрам покачал головой, но тему развивать не стал. Вместо этого он спросил, будто хлестнув Витю кнутом по ногам:
— Почему умерла твоя сестра?
— Ты же знаешь!
— Я-то знаю, а знаешь ли ты? Ты думаешь, ее убил рак? Нет, ее убила страна, в которой она жила. Страна, в которой нельзя провести нормальную диагностику больного. Страна, в которой врачи — это бывшие студенты троечники, а на здравоохранение выделяется меньше средств, чем разворовывают в одной только Москве.
— И ты предлагаешь мне это изменить?
— Да! Ты же понимаешь, что за мной стоят серьезные люди, способные сделать эту страну совсем другой.