3 ряд — Голоулин Павел (погиб на фронте), Штерн Отто, Кенигсберг Тамара, Журавская Геда, Затуловская Хана, Романова Лида, Федоркова Наташа, Катцен Майя, Гукова Галя, Портафе, Шестеркина Галя, Рабов Сеня, Гурко Геда, Кущакова Валя, Кузичева Нина;
4 ряд — Кракшин Борис (погиб на фронте), Поляновский. Саул (погиб на фронте), Голоулин Павел, Сильвановский Андрей (погиб на фронте), Карпов Виктор (инвалид войны), Кропоткин Владислав (инвалид войны), Липштейн Григорий, Хотич Юрий (инвалид войны), Мерперт Николай (инвалид войны), Левин Владимир, Кудинов Михаил;
5 ряд — Водо Андрей (погиб на фронте), (неопознанный товарищ), Фишер Сергей.
На фотографии нет Сергея Тимофеевича Зацепина — многолетнего директора ЦИТО — одного из наследственных блестящих представителей российской медицины, крупнейшего ортопеда страны. Он был на класс младше меня, но «перескочил» через него и добился в области своей поразительных результатов и мирового признания.
Не менее значительной фигурой в русской, и более того, в мировой науке, был старший брат Сергея Тимофеевича Георгий, в начале также учившийся в нашей школе (далее был переведен в школу у Никитских ворот). Один из крупнейших в мире специалистов по физике космических лучей и астрофизике, академик Российской Академии Наук, автор важнейших научных открытий современности. Георгий Тимофеевич снискал глубокое признание в самых авторитетных научных трудах современности, умножая славу русской науки на самых ответственных направлениях.
После успеха «Антигоны» Дмитрий Николаевич решил продолжать «театрализацию» постижения нами истории. В 1936 году он предложил нам с Кропоткиным инсценировать знаменитый роман Рафаэлло Джованьоли «Спартак» для постановки его на нашей столь прославившейся сцене. Мы взялись за постановку и работали ежедневно без выходных, проявляя известную изобретательность, и по завершении каждой сцены начинали ее репетировать. В мероприятие это был втянут весь наш класс: нашими соучениками были созданы эскизы костюмов и декораций (естественно, с помощью того же Музея изящных искусств), и даже написана музыка («Вакханалья») для сцены пиршества у Суллы (играл его я). Все это было оформлено в виде большого рукописного (машинки ни у кого не было) тома.
К сожалению, постановка не осуществилась. Она требовала некоторых средств, пусть минимальных, но их не было, а также профессиональной помощи, но обращение в детский театр Н.И. Сац было не ко времени, а запрос в другие театры не дал результатов.
Но слух о создании отмеченного тома распространился, мы были конституированы как «кружок юных историков» и приглашены на прием к тогдашнему наркому просвещения СССР А.С. Бубнову. Прием состоялся весной 1936 года в его кабинете. Мы вручили ему том, рассказали о наших перипетиях и, перейдя в соседний зал, сыграли «Вакханалью». Нарком был очень благожелателен, сказал, что инициатива должна быть одобрена, и обещал ее поддержать. Есть основания полагать, что слово свое он сдержал в тот ограниченный уже срок, который оставался до его гибели.
Что позволяет мне предполагать это? Вскоре после приема был открыт в Москве Центральный дом пионеров. Тогда располагался он в районе Чистых прудов, в переулке Стопани, в превосходно переоборудованном особняке с театральным залом и целой серией специальных — по тематике занятий — кабинетов, очень удобных и уютных. Мы с Кропоткиным сразу же получили приглашение на открытие (на нем выступал тогдашний 1-й секретарь Московского горкома ВКП(б) Н.С. Хрущев). И уже на следующий день нас зачислили в исторический кабинет, где с момента открытия были созданы три секции: истории Москвы, истории Великой французской революции и археологии, причем функционировать с первого же дня начала именно последняя. Далее она быстро увеличилась, и прежде всего, за счет участников встречи с А.С. Бубновым. Но первые дни нас было двое.
Руководила секцией Нина Иосифовна Рунина, профессиональный археолог, ученица Василия Алексеевича Городцова, прекрасный организатор и очень эрудированный человек. Она в июне 1936 года пригласила нас с Кропоткиным на археологическую разведку. До ее начала Рунина провела с нами несколько коротких бесед об археологии вообще и о русских археологах в особенности, удостоверившись, что начальные представления здесь у нас есть, конечно, благодаря стараниям Дмитрия Николаевича Никифорова. Через нас она с ним познакомилась, а далее — уже в годы войны — вышла за него замуж. Неисповедимы пути Господни!