Сильвия зашевелилась на диване, потом подняла голову и пробурчала:
— Ну что там? Потолок рухнул?
Осмотревшись, она не увидела Рэнфилда и поднялась, недоуменно приподняв брови. Куда он мог деться?
— Энди! — на всякий случай позвала она.
— Я здесь, — отозвался он, не поворачивая головы.
Девушка повернулась на звук и обнаружила его возле окна.
— Что случилось?
Получив в ответ лишь неопределенный взмах рукой, Сильвия подошла к нему и попыталась заглянуть через плечо. Это оказалось невозможно, так как он был гораздо выше и шире.
— Ты загораживаешь мне весь вид, — недовольно сказала она, ткнув его в спину пальцем, — отодвинься.
Рэнфилд не спешил выполнять ее просьбу, хотя тыканье пальцем ему не очень понравилось. Он дернулся.
— Да что там? — прошипела Сильвия, — пусти меня. Я тоже хочу посмотреть.
— Смотри, — наконец, отодвинулся он, — только прекрати меня пихать. Можно ведь попросить по-хорошему.
— А я что, не просила? Стоишь тут, как столб у дороги. Что там?
— Только не высовывайся.
Сильвия высунула голову наружу и тут же нырнула назад.
— Ой, — вырвалось у нее, — там экипаж, — ее глаза стали круглыми, — ты думаешь, это они? Но как они догадались?
— Не думаю, что это они.
— А кто?
— Посмотри туда, — Рэнфилд мотнул головой в сторону экипажа.
Сильвия посмотрела. В этот момент оттуда как раз выходил высокий мужчина лет тридцати с небольшим, поджарый, в темной шляпе с высокой тульей. Оглядев дом, он скорчил гримасу брезгливости и недовольства, потом поднял голову, чтобы посмотреть, не лучше ли этот дом смотрится сверху и увидел вышеописанную парочку. Мужчина приподнял брови.
Девушка отшатнулась.
— Он нас заметил, — зашипела она, — зачем ты открывал это окно?
— А зачем ты так далеко высовывалась? — резонно отозвался Рэнфилд, — предупреждал же, не лезь, куда не просят. Но ты, конечно, считаешь, что лучше всех все знаешь.
— Ну, и что теперь делать?
— Разве мы делаем что-то запрещенное? — хмыкнул ее спутник.
Пока они выясняли отношения, мужчина подошел ближе и спросил:
— Этот дом обитаем? Судя по виду этого не скажешь.
— Не всем так везет, как вам, — вполголоса проговорила Сильвия, которой он не понравился с первого взгляда, наверное, потому, что она подсознательно ожидала от него неприятностей.
— А как вы в него заходите? — не успокаивался тот, сделав вид, что слова Сильвии были именно тем, что он ожидал услышать, — я вижу, дверь заколочена.
— Он что, хочет сюда войти? — недоуменно спросила девушка у Рэнфилда.
— А-а, вижу, — продолжал мужчина, не дожидаясь ответа, — вижу, что вы выбили окно. Немного странный способ, но если другого нет…
В следующее мгновение он подтянулся на руках, собираясь последовать их примеру. Но тут ожил Рэнфилд.
— Это частная собственность, — сурово сказал он.
— Я вовсе не претендую на нее, — усмехнулся мужчина, — просто мне нужно поговорить с вами, а это не очень удобно делать через окно.
— Я вас не знаю, — упорствовал Рэнфилд, — впервые вижу.
— Я тоже вас не знаю. Но когда вы меня выслушаете, то поймете, что у нас есть общие знакомые. По крайней мере, я так думаю.
И мужчина скрылся в окне. Рэнфилд переглянулся с Сильвией. Она спросила:
— Что он имел в виду?
— Понятия не имею. Но полагаю, нам нужно спуститься вниз. Тогда мы это узнаем. И лучше сделать это как можно скорее.
— А как же дедушкин клад?
— Клад накрылся медным тазом, — съехидничал тот, — пошли. Поисками кладов займемся позднее. Если у нас будет такая возможность.
— Между прочим, я хочу есть, — сообщила девушка по пути, — просто ужасно хочу есть. У нас есть что-нибудь съедобное?
— Съедобное? — Рэнфилд задумался и понял, что нет, — вот черт.
— Хочешь сказать, что ты ничего не взял с собой? Совсем-совсем ничего?
— Ничего я не взял. Я не думал…
— Разумеется, ты не думал, что людям иногда хочется есть. Особенно, если учесть, что уже почти вечер, а мы только завтракали.
— Да, точно, — припомнил он, — я только сейчас понял, что я тоже хочу есть.
— Я так и знала, — громкогласно заявила Сильвия, — я так и знала, что ты об этом забудешь.
— Если ты знала, то почему сама не позаботилась об этом?
— Ну, я думала, ты все-таки догадаешься.
— Ничего ты не думала, — раздраженно фыркнул он, — тебе не приходило этого в голову точно также, как и мне. Но ты обожаешь обвинять в своих ошибках других.
— Но ты ведь мужчина.
— И что?
— Ничего. Ты должен обо всем думать. И потом, это ведь твой клад.
— Это не мой клад. Это клад моего деда. Обратись к нему за разъяснениями.
— Не могу. Он уже умер.
— Тогда нам придется питаться старыми стульями. Ничего другого тут нет.
Сильвия скорчила гримасу.
Оказавшись внизу, они обнаружили странного гостя в той самой комнате, где было разбито окно. Он осматривал ее убранство с удивлением и некоторой брезгливостью. Услышав шаги, мужчина обернулся.
— Добрый день, — сказал он, — не могу сказать, что здесь мило. Это и в самом деле ваш дом, господа?
— Это мой дом, — уточнил Рэнфилд, шагнув к нему с воинственным видом, — а в чем дело? Вам что-то не нравится?
— Мне многое не нравится, но если вы всем довольны, то все в порядке. Правда, хочу кое-что отметить: вам не помешало бы нанять прислугу.
— Вы вошли сюда, чтобы поучить меня, как вести дела?
— Вошел? Ну, если это так называется… Я влез сюда, если быть точным через это окно, чтобы спросить вас кое о чем. Но сперва хочу представиться. Мое имя Карл Планкетт.
Сильвия и Рэнфилд переглянулись с изумлением на лицах. Потом Рэнфилд приподнял брови, а Сильвия спросила:
— Вы муж Хетти? То есть, простите, пожалуйста, сэр, но я знаю миссис Эстер Планкетт, а вы сказали, что вас зовут Планкетт.
Карл Планкетт внимательно оглядел ее и улыбнулся. Наверное, потому, что увиденное ему понравилось.
— Да, я и в самом деле муж Эстер. Вы правы, мисс…
— Эверетт, — представилась Сильвия.
— Мне очень приятно обнаружить в этом достойном всяческих похвал доме знакомую Эстер, тем более, что ею является столь симпатичная девушка.
Он перевел взгляд с довольно улыбающейся Сильвии на менее довольного Рэнфилда, который улыбаться даже и не думал.
— А вы, сэр? Вам тоже знакома Эстер?
— Да, — коротко признал он.
— Надо же, сколько у моей жены приятных знакомых. Жаль только, что они неизвестны мне. Все узнаешь в последнюю очередь — в этом недостаток женитьбы.
Сильвия подавила смешок.
— Впрочем, мне кое-что неясно, — заключил мистер Планкетт.
— Что именно? — поинтересовался Рэнфилд таким тоном, что сразу стало ясно, что его это нисколько не интересует.
— Я до сих пор не знаю вашего имени. Или вы предпочитаете сохранить инкогнито?
— Эндрю Рэнфилд.
Планкетт кивнул.
— Хорошо.
Огляделся по сторонам еще раз и осведомился:
— Здесь можно сесть?
— Конечно. Где вам будет угодно.
— Мне было бы угодно сесть на этот стул, но полагаю, сперва с него нужно стереть пыль.
— Предлагаете мне это сделать? — приподнял брови Рэнфилд.
— Ну что вы, — усмехнулся тот, — я всегда считал, что просьбы должны быть разумны. Не понимаю, как вы здесь живете. Вам нравится пыль?
— Я здесь не живу.
Сильвия отвернулась в сторону, чтобы без помех похихикать. Ее очень забавлял разговор мужчин. А манера разговора их нового знакомого была столь интересна, что на нее невозможно было не обратить внимания. С таким умением можно препираться до бесконечности. Ну и еще ее, конечно, интересовал он сам по себе. Она припомнила рассказы самой Эстер об ее муже и теперь сравнивала, находя, что женщина судила несколько предвзято. На негодяя он не смахивает, вот на пустого повесу — это да.