– Ха-ха-ха, – ржал Серж. – Типичный Минздрав предупреждает. Да знаешь ли ты, глупое создание, сколько тысячелетий человечество убеждают бросить пить? А оно пьет. Оно пьет, несмотря на все эти твои так называемые вредные явления!
– Постараюсь быть более понятной, – сказала клякса в отчаянии. – Поймите, для того, чтобы комфортно существовать, вы должны потреблять внутрь. Что же касается меня, то для соблюдения тех же условий я должна быть употребляема.
– Ну, правильно, – согласился Серж. – Вот я тебя сейчас и употреблю.
– Да не Ваших комфортных условий. Не Ваших, а моих.
– Ну, твой комфорт меня вовсе не колышет.
– Но именно Ваши условия и не будут соблюдены. Если Вы выпьете меня, вам же будет хуже, не мне. Реакции растворения и гидролиза повысят энергетический потенциал составляющих меня молекул. Такой меня создали миллионы лет эволюции нашего вида. А вот Вы растворитесь…
– В блаженстве! – перебил ее Серж с тупым упрямством закоренелого пьяницы. – Я словлю кайфеж, дура. Таким меня создали миллионы лет эволюции моего вида.
Он подмигнул мне и потянулся к кляксе губами.
– Да стой же ты, придурок, – заорала клякса. – Я не могу допустить, чтобы погибало разумное существо, хоть бы и из-за собственной дури! Пьющие нас обречены! Я разрушу твой организм, кретин! Разбалансирую энергетику. Я вгрызусь в каждую твою клетку. Я трансформирую и разрушу их! Я полностью разложу и деструктурирую тебя, я погублю тебя, дубина!
И тут мне все стало ясно. Эти существа имели, так сказать, вывернутую наизнанку систему жизнеобеспечения. Для того чтобы питаться, они подманивали к себе животных, гипнотизировали, заставляли выпить себя, и, оказавшись внутри поглотившего их организма, пожирали его. Именно это клякса все время пыталась Сереге объяснить, но тот воспринимал ее слова как тупую антиалкогольную лекцию.
– Ну, вот что, Минздрав, – пробурчал он с неудовольствием. – Ты уже начала повторяться. Хватит. Ты мне надоела. Сейчас я тебя клюкну.
– Стой, стой, ради всего святого, – заорал я, увидев, что Серж поднес кляксу к губам. Но он только глупо ухмыльнулся и припал к ней губами. Я в ужасе зажмурился.
Когда я открыл глаза, все было кончено.
Клякса торчала посреди небольшой лужицы и в отчаянии раскачивалась из стороны в сторону. Что касается Сержа, то от него не осталось ничего. Вообще ничего. Как такое могло случиться? Куда делись хотя бы металлические части его обмундирования, ну… я не знаю… пуговицы там, пряжка от ремня? Загадка природы.
Хотя, в общем-то, эта трагедия, возможно, проливала свет на судьбу тех таинственно пропавших экипажей, разбираться с которыми мы и были посланы. Ну что ж, вот мы и разобрались…
– Не отчаивайтесь так, – сказал я кляксе. – Я засвидетельствую, что Вы сделали все, что могли, чтобы избежать трагедии.
– Разве в этом дело? – простонала клякса. – Я просто не могу оправиться от потрясения. Я чувствую себя… как это по-вашему… каннибалом. Да. Именно так. Каннибалом поневоле, – тут она вдруг высоко подпрыгнула и завопила, срываясь на визг, – Боже, я… мы… Я только сейчас сообразила… Мне рассказывали о двуногих существах, которые кидались на моих собратьев, как ненормальные, да еще и стукали их друг о друга прежде чем выпить.
– Чокались, – сказал я упавшим голосом. – Это у нас обычай такой. Прежде чем… э-э… употребить.
– Вы водяные существа, – орала клякса. – И в отличие от нас, чистых энергетиков, имеете химический способ поддержания жизни. Спирт для вас яд. Мы исследовали тьму галактик, но еще нигде не встречали бестолочей, подобных вам. И вы еще смеете называть себя расой разумных? Вот Вы, Вы сами, скажите, Вы тоже пьете спиртное? Отвечайте мне честно и не смейте лгать!
Мужики! Джентльмены! Посмотрите на меня. Посмотрите в фас, посмотрите в профиль. Посмотрите в три четверти, наконец. Если хотите, можете даже полюбоваться на мой затылок. А потом скажите, с какой стороны я похож на идиота? Конечно же, я могу, умею и люблю врать, причем талантливо. Но перед лицом такого отчаяния я не смог отважиться на самую невинную ложь.
– Да, – сказал я. – Бывает. Пью. Я, как у нас выражаются, совсем не дурак выпить.
– Но если бы я стала вырываться, я просто оторвала бы ему руки, – в отчаянии голосила клякса. – Я до последнего момента не верила, что вы настолько неспособны воспринимать доводы разума.