Дождавшись, наконец, своего времени, сэр Гитик обратился с вопросом к дежурной секретарше. И что же? Все мгновенно уладилось к его, сэра Н.У.М.Гитика восторженному удовлетворению? Как бы не так! Вначале кукольнолицее хамло казалось безмерно удивленным вопиющему несоответствию личности предъявлянта путевого листа месту назначения, в оном путевом листе прописанному, а уж потом, когда она, как выражаются студенты, въехала в суть проблемы… тушите свет!
– Крайенга?! – вывизгнула кукольнолицая секретутка. – Студент ПТУ и сопровождающий его профессор?.. Девочки! Лина, Клара, мухами летим сюда, ха-ха-ха…
Сбежавшиеся прочие секретутки с громким смехом выдирали друг у друга означенный путевой лист с такой энергией, что профессор уже начал тревожиться за сохранность этого столь ценного для него документа. О конфиденциальности девицы не имели никакого понятия, голоса понижать не желали, так что через считанные секунды вся переполненная приемная оказалась полностью в курсе дел уважаемого Н.У.М. И это при том, что секретутские комментарии были способны вогнать в краску не только подобного профессору почтенного обывателя средних лет, но и любого супермена из наикрутейшего телеблокбастера.
– Умереть – не встать! – визжали секретутки. – Студент прохладной жизни! Отдыхательно прохлаждаться на Крайенге, оба-на, смотрите, что здесь пропсакано, застрелиться из утюга! Этот Чарлей Чилдрхен, видать, крутой трахальщик. Каким же надо быть половым террористом и – главное – кого трахать, чтобы вытрахать себе Крайенгу для отдыха?.. Да еще и в эскорт заполучить собственного профессора? Хоть одним глазком поглядеть бы на этакое чудо окружающей среды!
Девицы, не прерывая хамского хохота, старательно обозрели сэра Гитика и громогласно вынесли окончательный и единодушный вердикт, что уж профессор-то на роль полового гиганта не волокет ни с какой стороны, да и на эскортную особу при половом террористе не тянет тоже. О том, что отдых на Крайенге может быть заработан не только вращением нижнего бюста в чужой постели, секретутки не имели, по всей видимости, ни малейшего представления… то есть, имели понятие, что надо что-то делать, но не имели представления, что именно – ясно теперь, в чем разница между понятием и представлением, хамло канцелярское?
Профессор готов был провалиться под землю, тем более что окружающие – частично подлизываясь к девкам, а частично и вполне-себе искренне и издевательски – с удовольствием к их хохоту присоединились. Но тут кукольнолицая секретутка, бывшая, по всей видимости, не злобной стервой, а обыкновенной чувырлой, сжалилась над ним и поинтересовалась сквозь смех, чего же, собственно, он желает от суря Управляющего транспортным отделом?
– Ну, как? – нервно удивился сэр Гитик. – Я же объясняю, что студент… э-э… конфискован полицейским инспектором, с коим и отбыл в неизвестном направлении. Я полагаю, что в этих условиях могу продолжить путь один, с тем, чтобы сэр Чилдрхен присоединился ко мне, когда освободится? Документ проездной я хотел бы, с вашего позволения скорректировать на ближайший лайнер до Крайенги.
Секретарши на некоторое время лишились дара речи, а потом та из дур, которая была добрая, снизошла до объяснений.
– Сэр! – сказала она с бесконечной укоризной в голосе. – Как это возможно, сэр? Подорожная-то у вас одна. На двоих. Причем вы, сэр, прописаны в ней эскортной особой при сэре Чилдрхене, а не наоборот. Если бы потерялись вы – это самое вы она умудрялась произносить как бы с маленькой и даже очень крохотной буквы – если бы потерялись вы, то сэр Чилдрхен, в принципе, смог бы далее проследовать один. И то это стоило бы ему больших хлопот. Для вас же, как лица эскортирующего, это категорически исключено. Вы даже обратный путевой лист себе выписать не можете до конца отпуска без визы на нем эскортируемого лица.