Чуть ли не разрыдавшись от счастья, Джейн кинулась к старухам с воплем: Дорогие! Как я вам рада, как счастлива вас видеть! После чего выверенным движением вышибла у низкой бабушки пистолет из рук, вторым влепила бедных беззащитных старушек в жесткие двери сломанного лифта, и когда уже было совсем собралась освобождать несчастных разбойниц от экипировки, ее каблук вдруг зацепился… за что?.. за что, черт побери, на полу не было ни одной царапины! Она потеряла равновесие, со всего размаха перелетела через перила мостика и рухнула на пол этажом ниже. Когда Джейн пришла в себя и вскарабкалась обратно, старух-разбойниц и след простыл вместе с их экипировкой за исключением сиротливо валявшегося на полу пистолета.
Впору было взвыть от отчаяния. Время шло. Шансы встать на след сбежавшего мерзавца-пусика становились все эфемернее. Он-то, уж конечно, на месте не сидит, а личность пусик крайне энергичная и предприимчивая… к-козел!
Стоп, – сказала она себе. – Давай рассуждать логически. За Чарлея. Он, конечно, яйцеголовый пэтэушник придурочный, а не женщина, к тому же мудрейшая из коммандос… но все-таки. Жить-то он хочет, верно? Верно. Одну его потребность мы вполне себе достоверно определили. Он хочет жить, это раз. Ну а поскольку он сбежал от нее, Джейн, стало быть сбежит от кого угодно. Так. Будем исходить из того, что он сейчас на свободе. Стало быть, оказаться ему среди людей плаща и кинжала, так вот хрен вам с морковкой, потому что они хотят его самого прикончить немедленно, а евонные салфетки уничтожить. Как уничтожить? Ну, что значит – как? Да хоть бы сжечь. Или спустить в унитаз. Трудно, что ли? Не везде же в небоскребах канализация не работает. Да и Фантера, который Чарлея сюда приволок, кто-то прикончил… кто, кстати? Загадка века. Может, Рем Бо-бо? Какая у него задача, кстати сказать? Уж точно не та же, что у Джейн, одной и той же задачи им двоим ни за что не поставили бы. Вот чертова бабочка! Ведь явно работает на координаторов, а не на аристократов, но чтобы своему кому помочь, так фиг – только вставляет палки! У него заявление всегда одно: В моем техническом задании это дело не прописано… сволочь. Хорошо еще, что в классификации агентов выше ультра степени нет. А то – будем честны с собой – ему бы обязательно присвоили такую степень раньше, чем кому другому, не считая Пронлица, мейбыть… конечно. Но нет, Чарлея он не шлепал и не захватывал. Если что, прикончи он Чарлея, обязательно бы выпендрился и прислал Джейн свою бабочку в подарок, чтобы знала… Баттерфляй хренов.
Джейн тяжко задумалась.
Значит так. Фактов у нее два. Фантера выкинули к собачьим чертям в окно – это один факт. Чарлей пропал к чертям собачьим – это второй.
Кто мог выкинуть в окно Фантера, чтобы в комнате не осталось видимых следов борьбы, кроме пуговицы? Из тех, кто сейчас на планете, естественно? Мог Конан, но Конан пристукнут ею лично, значит он отпадает… – гордясь собой, Джейн вздернула вверх палец, хотя увидеть его в такой темноте все равно никто бы не сумел. – Мог Рем Бо-бо, мог Персидский и евонный Дог. С другой стороны, знай про мое логово Персидский, думала она, он постарался бы прикончить меня, на дурака Фантера ему тьфу. А собака Дог от злости и бессилия, что со мной ему не справиться, не оставил бы здесь целой ни одной щепки. Следовательно, Фантера выкинул Рем Бо-бо, а пусика, хихикая и дергаясь, отпустил на все четыре стороны: нахрен он ему сдался, ведь пусика ему никто не заказывал, как он говорит, " в техзадании не прописано". С другой стороны, Фантер там тоже вряд ли прописан… ну так и хрен с ним, думать еще и про него, недоноска.
Отсюда следовал один главный вывод – она гордо ткнула в потолок сразу обоими указательными пальцами – Чарлей уже черт знает сколько времени на свободе. И этой свободой опять же черт знает сколько времени пользуется назло всему успешному гюльчатайству в лице коммандосов. На успешное гюльчатайство чихать, конечно, с высокого небоскреба, вот только кому? Кому чихать? Чарлею? Кто он, в конце концов, такой, чтобы чихать? Ботаник хренов и лох, но… лох какой-то густопсовый и вообще.
Итак…
Итак, Чарлей хочет жить. Но он хочет не просто жить, а жить на Крайенге при пиве и девочках. И рассуждает он как? А так. Все они, то есть, мы, хотим его изобретение. А сам он, Чарлей, по большому счету никому не нужен. Нет, он нужен, строго говоря, но только чтобы его поймать, выдоить да, в конце концов, и прикончить. Но где они, то есть мы, его ловят и будут ловить? Здесь, в Столице, где же еще? Так куда ему надо намылиться?