– А просто нам что с него? Нормальному мне, вам или, скажем, другому любому гоме сопунасу надо чего? Правильно, нажравшись потрахаться… Впрочем, нет… нет-нет, еще выпить. Конечно. Да. Выпить, это святое. Но как быть такому мне, который если он не примитивное жвачное быдло, хоть бы и сопунас? Короче, если у кое-кого превалирует голова, а не некие иные характеристики тела? Такому "мне" надо ее, голову, к чему-то присобачить даже при отдыхе. Что я, в смысле он, и начинает делать? Детективчики, к примеру, почитывает, на самом деле, или порнушку опять же. Но, если разобраться, чтение – это занятие как раз для дураков и полных, можно сказать, дебилов. Детективов и в реале навалом по самое, ой, мама. А порнушку надо не читать, порнушку надо функционировать. Отфункционировал и сопи себе в две дырочки, сопунас.
Так вот. Для отдельных сопунасов особо одаренных мозгами, для них конвертирование может тоже оказаться самое оно и очень даже в жилу. И не только в смысле лично, а, к примеру, чтобы всех вокруг такого меня поразить гениальностью остроумного ума… шоу отдыхают, короче. Чтобы пораскрывались пасти! Чтобы глаза лезли на лоб! Денег-то за любые ваши умствия и мозгвяности все равно начальство не отвалит, не облизывайтесь. Так что самим следует озаботиться о своем шерсти клоке, хоть бы и не материальном, а в виде, скажем, всяческой виртуализации мозгов в плане женского восхищения. Сплошное чтобы хи-ха и восторг!
– Не скажи, – ядовито вклинился в его монолог профессор и даже сверкнул глазками из-под очечков. – То есть, конечно, да. Чтобы денег, так вот-те хрен с морковкой, получку получил и радуйся, что смилостивились и выплатили. А что до восхищения, то некоторые – не будем показывать пальцем, кто именно – уже сейчас не знают, как бы от этого женского восхищения потщательнее спрятаться и смыться. Как бы получше исхитриться, чтобы благодарные особы женского пола свое восхищение полной мерой не высказали твердыми тяжелыми предметами по горбу, по шее и башке.
– И что вам всем дались эти мокрицы? – взвыл Чарли с отчаянием, – ну, достали уже. Я их кому попало что ли конвертировал? Про мужиков так это вообще вранье, чего на них голых пялиться? Кому-то это интересно? А что касается вши на воротнике у профессора Конга вашего толстомордого, так он, говоря культурно, именно что клеветун… или клеветарь, как там это будет грамотно? Я тут ни при чем. Эта вша есть его домашняя скотина, его частная собственность. Он, в натуре, с этой вшой на пару кровь студенческую лакает из одного блюдечка. Так что ничего удивительного. Мокрицы были. Это да. Но я для себя одного, что ли, старался? Нет. Я этот… я бескорыстный альтруист! Для всех мужиков. Чтобы все могли полюбоваться, как троица фиф заносчивых визжат и сдирают с себя одежонку догола… И нечего на меня иронически улыбаться. Если по-другому ее не уговоришь, чтобы она тебе разделась, тогда как? Моду взяли, если у кого мозги, так он для них ботаник, и не то чтобы ему дать, что положено, а тьфу на него с прибором. Я, что ли, виноват, что мне папа с мамой мозги соорудили? Что же мне теперь себя по башке кувалдой колошматить, чтобы они нахрен из носа вытекли заместо соплей? А тут некоторые косоротятся рылами. Чтобы допустили к себе под юбку, так иные красули так себя ставят, что гитаристов им подавай и бардов. Бородатых… – уточнил он, подумав. – Или геранев. А если у тебя ни голоса, ни слуха, и борода, сволочь такая, вылазит на роже кустами какими-то дикими? Вот мозги в башке – это да! Так и шерудят, так и крутятся, так и испражняются наружу через все дырки, сволочи. Мозги не спрячешь, а геранев на всех баб не напасешься.
Профессор, пытавшийся втиснуть на салфетку особенно математически настырное рассуждение, никак не желавшее на ней размещаться, неожиданно для себя самого вдруг живо представил себе, как прямо посреди лекции студентки вскакивают с мест, с визгом начинают сдирать с себя одежду, и судорожно вздохнул. Картина получилась очень и очень… если откровенно… м-мда. А салфетка его вдруг – Чарли отдыхает! – разодралась посередине до совершенно возмутительного непотребства.
– Или возьмем, например, этих психов коммандосов из контор, – продолжал брюзжать Чарли. – Конечно, мы можем настрогать для них идеи на салфетках. Кучу идей! Только вот не стоит коммандосов спрашивать, на кой оно им надо. Они начинают нервничать, а вот это уж точно никакому сопунасу ни к чему. Ибо чревато, сопелку оторвут… И все-таки, что они будут с ними делать, с салфетками?
Профессор швырнул ручку на стол и, брезгливо на нее косясь, принялся разминать затекшие с непривычки пальцы.