Пепси некоторое время наслаждался немой сценой. Далее он продолжал уже почти спокойно, чуть ли не с ленцой и некоей вроде бы даже благородной укоризной в голосе.
– Чего у вас тут такое, или почему? Резину тянем, яйцеголовые? Вас вся очередь жмуриков заждалась. Живо класть исписанные салфетки на стол и брать чистые. Живо писать идеи. Ах, вы, лобастики тонконогие! Рыла нечищеные! Ботаники начитанные! Мы ждем-ждем, а вы тут что? Кандидатов в жмуры, что ли, кроме некого? Одни вы у нас? Мы тут бездельники совсем? Кончать с вами когда-никогда, или вы здесь и будете? Так тут вся очередь живьем протухнет. Возись с вами, козлы… – и Пепси вальяжно удалился, бормоча под нос уже вполне-себе с политкорректной тихостью. – Вот и верь тут умникам про ящик врет. Ничего он не врет, честное благородное слово. Ишь, как наскакивают друг на друга с кулачишками, б-ботаники, и салфетки исписанные у другого рвут из рук. Хрен ли бы их друг у друга выдирать, если нахреначена тут всякая хренотень а нахрен кому? Устроили здесь симпозиум, и без девок… тонконогие. В морды вцепиться друг другу готовы, и вцепились бы, корявые, если б умели как.
Люк захлопнулся. В руме воцарилась мертвая тишина, ритмически рассекаемая на неровные отрезки только нервными дыхательными всхлипами почтенного суря Н.У.М.
– Ты слышал? – взвизгнул он вдруг. – Ты понял, что он сказал? Нас не выпустят отсюда живыми. Нас убьют! Нам кишки намотают на палку, пустят кровь, размажут по стенке и… что она нам обещала еще?.. раскатают в блин?.. Что делать? Думай, что делать, думай что-нибудь, идиот, зараза, зачем тебе мозги?
– А Вам для чего? – вопил вконец разобиженный Чарли. – Чего ж сами мозгами не шерудите? Вас это, что ли, не касается все, или слабо́?
– Мои мозги для высокой науки, – визжал Гитик, – для умных лекций, возвышенных рассуждений, мыслей и идей. Насекомых по интимностям распихивать – это по твоей части.
– А что? – хихикнул вдруг Чарли, очевидно после профессорских слов вдруг почувствовавший себя на насквозь привычной основательно протоптанной мокрицами стезе. Он мгновенно успокоился, ожил и даже как-то плотоядно облизался. – Мокриц я на шипе, конечно, не найду. Откуда им тут взяться. А вот клопов или тараканов, чтобы их коммандосам хреновым, запустить хоть в штаны, хоть куда скажете – вполне себе можно поискать.
– Ты совсем спятил? – Гитик даже застонал и с полнейшей безнадежностью взмахнул руками. – Что им твои клопы, идиот? Ихний этот, как его, которого элитосы лакают… брендьяк, он не клопами ли, по-твоему, пахнет? Да он просто воняет, если хочешь знать. Для супера заесть такой дринк клопами получится самое оно. Боже! Боже-боже-боже-боже! До чего же тупа, до чего кретинна современная молодежь! До чего она бестолкова, нелепа и вообще! Мы в ее годы были не такими, нет. Мы понимали, что к чему, и бутерброд на пол маргарином вниз не плюхали. Да ты всю жизнь не сможешь чувствовать себя спокойным, кретин, потому что если им кто-нибудь расскажет, они тебя…
– Вот уж насчет чего Вы можете вовсе не беспокоиться, – Чарли криво усмехнулся и пожал плечами. – Сами говорите, что кокнут нас много раньше, чем до салфеток доберется кто знающий. И вообще, молодость у Вас была та еще, обзавидуешься. Надо же, хлеб с маргарином позволяли себе не только жрать, но и из рук выпускать. На пол роняли, и никто его у вас с пола не хватал и в свой рот не запихивал с радостным ржанием.
– Дубина! – взвизгнул профессор. – Нашел время для шуток! Ты думай, что теперь делать? Как спастись? Как СОС послать хотя бы куда попало, полицейский Инптуд – он умный. Полицейский Инптуд где не поймет, там догадается.
– Тоже мне, проблема, – пробормотал Чарли, лихорадочно роясь в карманах, – У меня тут другие идеи появились насчет конвертирования. Апробированные. Вы вот что, Вы подготовьтесь-ка опять кувыркаться по отсекам, шеф. А СОС в космос коммандосы и сами пошлют. Ручаюсь. Куда денутся?
– Милый мой, – сказал вдруг резко успокоившийся профессор, – ты никак намылился опять соорудить на шипе миксер, дубина, и думаешь, что у тебя опять выйдет этот самый клевый отмаз? Тогда за нас были оба-два громилы из Патруля, да еще экипаж шипа. И еще внезапность. А теперь? Все вокруг против нас, и экипаж, и суперзмея тут как тут. Ублюдки-коммандосы уже имеют опыт. Они тебя тут же скрутят, отнимут конвертор и в лучшем случае намнут тебе бока. Что касается меня, то меня они просто прихлопнут. Как муху. Они решат, что одного яйцеголового для разрисовать салфетки им более чем… Но надолго ты меня не переживешь, не надейся.
– Ошибаетесь, профессор, – ухмыльнулся Чарлей. Рожа у него была бледная, но решительная до полной очумелой суперменности. – Оба мы, надеюсь, останемся живы и удерем. Зря я что ли лазил здесь повсюду от и до? На шипе куча бортовых шлюпок – штурмовые, десантные, спасательные, и все они находятся, как им вблизи столицы и полагается, в автоматическом режиме корабль-планета. Аварийный режим, спящий. Никакой подготовки им не требуется, никакого управления в полете тоже. Стартуй – и она сама доставит тебя в космопорт. А чтобы стартовать в аварийном режиме там посередине пульта управления есть такая здоровенная красная кнопка. Нажми ее – и ваших нет. Вы, считай, уже на планете. Это сейчас шлюпки все под охраной. А если случится миксер?