Еще Чечня вспоминается потому, что в свое время она почти откололась от России и была в страшной разрухе. А потом вернулась назад. Крым тоже был отколот от большой страны, разрушался украинскими властями и тоже вернулся под крыло родины. Разница, конечно, есть, но и сходство наблюдается. Крым пока недотягивает до уровня развитых российских регионов, это заметно невооруженным взглядом. Но надежда на возрождение есть, не может быть, чтобы эта благодатная земля не расцвела.
Спустя час сидим в ресторане с Сашкой, едим жареных рапанов с сыром. Вижу, как по набережной медленно двигается «ямаха», поперек которой сидит человек в кепке, очках, футболке и шортах. Что-то в его облике чудится знакомое, и тут догоняю: да это же Славка!
– Слав, мы здесь! – кричу.
Приятель тормозит, слезает с мотоцикла и, приблизившись, обнимает меня.
– Ну вот, спустя год встретились. А чего без семьи? Взял бы их с собой, у меня бы в гостишке разместились.
– Да я так, на разведку, и шоу посмотреть.
– Так шо там смотреть?! – улыбаясь, говорит Слава.
– Ну, я все-таки первый раз в русском Крыму, мне все интересно.
– Хорошо, Паха. У меня там своя палатка, приходи к нам. А сейчас поехали, Севастополь покажу.
Мы садимся на наших железных коней и двигаемся в сторону центра Севастополя. Въезжая в город, попадаем в пробку, объезжаем ее и направляемся к набережной на прогулочный кораблик.
Останавливаемся неподалеку от пристани, от которой отходит паром на другой берег бухты.
– Вон то белое здание видишь? – указывает Слава. – Это моя гостиница. Жду тебя со всей семьёй в следующий раз. А сейчас давай залезай в лодку, мы отправляемся на экскурсию.
Мы залезаем туда вместе с Сашей Травматологом. Лодка узкая, по два места с каждой стороны. Волны бьют прямо в борт, прохладные брызги залетают внутрь, окатывают экскурсантов, которые со смехом принимают этот «душ». Капитан рассказывает в микрофон про те места и постройки, которые мы проплываем.
– Эта бухта называется Артиллерийская, – говорит он. – Вон там справа расположен Институт биологии южных морей. В нем размещается Севастопольский морской аквариум-музей, основанный еще в позапрошлом веке! В 1897 году его основали, это один из старейших морских аквариумов в мире!
– А там что за памятник?
– Памятник «225 лет Севастополю».
– А сколько вообще городу лет?
– Севастополь в 1783 году основали. Значит, в этом году городу исполнилось 232 года.
Проплываем в следующую бухту, где видим гражданские суда.
– Это пожарное судно, – разъясняет экскурсовод. – Это буксир, за ним плавгостиница для моряков…
У следующего причала пришвартованы выкрашенные серой краской корабли российского Военно-морского флота.
– Ну вот, военные корабли пошли… Тральщик, малый противолодочный, ракетные катера… Даже подлодка тут, как видите…
– А чего она старая такая? – спрашиваю, видя облезлую краску, из-под которой выглядывает ржавчина.
– Так ей сто лет в обед! Послевоенной постройки лодка. Даже не знаю – на ходу ли она? Хорошо, сейчас Черноморский флот обновляется. Новые корабли перегоняют сюда, и несколько современных подводных лодок уже пришло.
Нашу лодку покачивает, дует свежий ветер и слепит яркое солнце.
– Да, Севастополь – большой город, – говорю Сане.
– Не то слово, и мощь чувствуется, – отвечает Травматолог.
Тревога возникает ниоткуда, ничто к ней вроде не располагает. Опять в памяти всплывает Афганистан, где зверствует Талибан (ЗАПРЕЩЁННАЯ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОРГАНИЗАЦИЯ ТАЛИБАН), и Донбасс, где мы должны оказаться через несколько дней. Причем тут, казалось бы, война?! Причем тут смерть?! Но беспокойство проснулось, никуда не деться, и вскоре я понимаю откуда оно взялось.
– Паш, тут такое было полтора года назад… – говорил мне по телефону Матвей. – Короче, мы находились в шаге от большой крови!
– Серьезно?! – не верил я. Я знал, что возвращение Крыма проходило не просто, что были тёрки с крымскими татарами, но чтобы большая кровь…
– Нам просто повезло. Тогда слишком быстро все развивалось, но мы всегда были на шаг впереди. Тут все-таки войска украинские находились, а военные – они же действуют по приказу. Прикажут стрелять – будут стрелять! Да и киевские националисты готовы были кровь нам пустить, причем эти – больше всех!