Стерхов лишь выругался:
— Чёрт!
Хлопок! Резкая вспышка осветила небосвод, и казалось молния ударила с неба. Потянуло озоном как перед дождём. Дунул ветерок. Ночь была в меру тёплой градусов пять, и светлой. В темноте я разглядел, что все волки дымятся и лежат без движения. Лишь один зашевелился. Он завыл.
А дед выдал:
— Семеро обращённых бегут сюда, вижу!
Ворота отлети в стороны и эта смертоносная масса ворвалась внутрь. Не долго думая дед выпустил по ним огненный шар. Слишком близко! Взрыв выбил окна и заложил уши. Я невольно пригнулся, а когда встал увидел что из семи, двух с половиной метровых волкоподобных гигантов, в живых осталось лишь двое. Пошатываясь, они вставали один без лапы с кровавым боком, другой без ноги…
На заднем дворе тоже послышалась стрельба.
Началась битва.
Стерхов сиганул в окно и обработал топорами одного из контуженных оборотней, отрубив последнему голову. Слева выскочили витязи полицейские и накинулись на второго полуживого. Но лишь на вид он был полуживой, мощным ударом наотмашь он вырубил одного из витязей и хотел наступить ему на голову. Тогда я словно проснулся и выпустил по ноге три стрелы, надеясь что удастся перебить ногу. Две стрелы прошли мимо, но одна попала в цель и обожгла ему лапу закрутив оборотня на месте. Ему на спину бросился второй витязь. Завязалась борьба, в которой оборотень крутился как заведённый пытаясь сбросить витязя.
На Стерхова же в этот момент кинулось ещё двое обращённых, особо крупные особи, почти трёх метровые. Он начал умело отбиваться топорами, попадая то по голове, то по конечностям, посылая мелкие удары молний. Я обернулся и понял, что стою один, дед где-то внизу…
Я кинулся вниз и в гостиной обнаружил Пчёлкина, который пытался не дать откусить себе голову. Рядом лежал в луже крови, без головы, ещё один волколюд. От смерти Пчёлкина спасало лишь то что он успел впихнуть руку между пастью и своей шеей. С него уже прилично натекло крови. Я навёл обрез. Рука дёрнулась и выстрелило дуплетом…
Большая часть головы волка разлетелась на части. Пчёлкин отпихнул, с трудом, тяжеленный двухсоткилограммовый труп и зажимая рану на шее, тяжело задышал. С левой руки стоявшей между пастью и его шеей тоже текла кровь из равной раны. Я резво достал из кармана припасённый бинт, вату и стал бинтовать Пчёлкину шею…
— Хорошо, -сказал он. — Там ещё есть… иди помоги деду. Я как нибудь… не умру теперь.
Дед бился вместе с ополченцами на заднем дворе против пяти оборотней, ещё шестеро лежали мёртвыми. Оставшиеся были обращёнными, здоровые и беспощадные антропоморфы, массой сто пятьдесят двести килограмм и ростом под три метра. Дед поджарил очередного слишком строптивого и отрубил ему коротким мечом лапу. Тот отскочил назад, брызгая кровью… Я увидел как быстро у него стала отрастать рука. Кость и мясо буквально нарастали на глазах! Кто-то из наших кинул в него ледяную стрелу, но лишь черканул по шее. Другой послал магический булыжник, который сбил его с ног и временно придавил.
Дед выполнял роль основного бойца и страховал остальных. Стоило волкам опасно задеть одного из ополченцев, как дед тут же награждал того умельца порцией огненных стрел. Остальные: пара слабеньких стихийников и витязи просто бегали вокруг волков и раздавали им пинки, выстрелы и редкие магические атаки, получая смертельные удары в ответ. Кровь лилась и с нас и с них.
Сосредоточившись я зажёг раненного волка с высокой регенераций. Вспыхнула шерсть и он, точно определив кто именно его убивает, бросился через двух стихийников на меня. Но был остановлен дедом, воткнувшим в него по самую рукоятку меч, а затем схватившим его руками за лапы. На секунду я оторопел. Но затем пока дед его держал, выстрелил из обреза практически в упор. Ему снесло пол головы. Как жаль, что дед не усел зачаровать патроны! Оборотень стал заваливаться набок, но как-то с силой. Он ещё жил без половины головы! Тогда я подошёл и выпустив в упор пять стрелы, пытаясь отделить голову от тела. И только когда у меня это вышло, он замер.
Я повернулся и заметил, что одному из наших витязей не повезло. Он получил сильнейший, кровавый удар когтями куда-то в грудь и потерял сознание. Моментально мы навалились с утроенной силой на оставшихся четверых, оттесняя их от раненого. Дед вероятно набравшись силы, стал атаковать их огненными стрелами, понаделав плохо заживающих дырок. Подоспели люди Стерхова. Сам он был цел, но многие его бойцы оказались ранены, особенно двое обычных людей выглядевших еле живыми, они едва могил держать в руках винтовки, но овсё равно шли в бой.
Ударила цепь молний. И сразу двое волков умерло. Маг воды стал расстреливать одного не жалея сил, а дед другого огненными стрелами. Потом дед сказал что они экономили силы всё это время, не зная что будет дальше, поэтому сейчас особо не жалели их.
Бой кончился. Все облегчённо выдохнули, когда сосчитали тридцать один вражеский труп. Теперь осталось вылечить раненых. У нас в поселении было ещё один сильный целитель вроде моей мамы, к нему мы повели раненого Пчёлкина и другого витязя. Раненных же людей Стерхова мы повезли в отделение полиции, где ждала нас мама. Лечили они впятером, Мама как самый сильный целитель, затем дежурный полицейский целитель средненький по силе, затем дед кое-что умеющий как выяснилось и бабушка которая почти ничего не могла. Через два часа мама с поддержкой ликвидировала внутренние повреждения, оставив лишь переломы и внешние кровоточащие раны. Тогда же я узнал что залечить обычного человека, стоит на порядок больше магических сил чем одарённого. Мама ушла оттуда выжатая как лимон, вся бледная.
Бабушка вручила им каждому по пятьдесят рублей, витязям по сто, а Стерхову двести и сказала:
— Спасибо вам ребята большое.
Стерхов стал отказываться, мол не надо денег. Но затем взял.
Когда мы стояли возле кареты на улице, мама возмутилась:
— Зачем ты так много дала? Целых девятьсот рублей!
— В следующий раз могут не прийти, — ответила бабушка. — А деньги в гроб не положишь!
Дед ничего не сказал, но я видел что он не сильно одобряет лишнюю «раздачу денег». Я знал что он бы на месте Стерхова помог бесплатно, так как это его работа. Мой дед из прошлой жизни был точно такой же.
Глава 10. Семейный совет и новые навыки
На следующий день началось лето. Светило солнце, пели птицы. К обеду потеплело до плюс шестнадцати, что для 28 мая в этом мире считалось тёплой погодой. В доме царило два противоположных настроения, это радость что нам удалось отбиться так легко — всего лишь выбитыми стёклами на фасаде (не считая гостиной испорченной литрами крови), которые дед почти заменил к тому времени. И второе это чувство тревоги: что будет дальше? Клан Северных Волков насчитывал около четырёх сот членов. Плюс триста у клана Красных Волков. Но слава богу мы были не одни, за нас плохо ли хорошо стоял род Буровых. К Илье Фёдоровичу Бурову — главе рода, дед съездил ещё рано утром. Тот выказал поддержку(по другому и быть не могло, деда он уважал), но высказал и сожаление, что на одного врага у нас стало больше. А ведь они враждуют сейчас уже с двумя боярским родами. И одним волчьим, который заимела в враги наша семья.
Красноволковы особенно не возмущались насколько я знал, затаились и не выказывали ни войны ни мира официально, что не позволяло выписать их из врагов. Считалось что с ними вражда, но не война. Волколюды были очень мстительными.
Семейный совет случился вечером того же дня. Решался вопрос, что делать дальше. Дед хотел отправить маму и бабушку в Тобольскую область. Там у её сестры муж советник губернатора.
— А как же кондитерская? — возмутилась мама. — Я не так слаба что бы боятся каждого встречного поперечного…
— Анечка, — сказал бабушка. — Волчий клан это не встречный поперечный, это подлые мстительные твари, которых стоит опасаться… надо ехать.