— Павел Константинович, — обратилась мама к Кротову. — Вы отвезёте нас домой, после бала. А то я хочу отпустит возницу.
— Всенепременно, — щегольнул Кротов своей улыбкой. — Можете отпускать.
Мама махнула рукой Кузьмичу и тот хлестанув лошадь умчался в даль по вечернему городу полному огней, людей и возниц с машинами. Втроём мы поспешил внутрь этого дворца, где уже слышалась классическая музыка с скрипками, фаготами, контрабасами, флейтами и трубами. Целый оркестр!
Прислушавшись к музыке, мама быстро заключила:
— Хорошая музыка… вальс Евгения Дога.
— Быстрее друзья! — крикнул нам Кротов подбегая к маме и помогая ей раздеться. — Вальс заиграл, уже началось…
— Надо было раньше выехать, — упрекнул я маму.
— Мне долго волосы укладывали, — сказал мама и мы оказались возле гардероба. Нам выдали номерки и я спрятал их в пиджак и мамин и свой. Чуть ли не побежав мы скоро оказались в зале танцев.
В зале. Красивые, зелёно-позолоченные потолки и стены с узорами, лепиноной. Свет софитов, сотен лампочек на хрустальных огромных люстрах и очень высокий потолок. По краям стояли мужчины во фраках, женщины в светлых платьях. Первые пары уже танцуют, кружась в бесконечном хороводе. Рядом стоит Инесса. Я на неё не смотрю, лишь поздоровался. Приходит и моя очередь с ней. И вот я уже стою на скрипучем паркете, заглушаемый звуками оркестра. Напротив стоит Инесса. Я беру её правую руку, она нежно кладёт мне свои пальчики, слишком нежно. Неужели питает ко мне чувства? Мы начинает кружить вальс, под музыку. Идём мы в центре, вокруг ещё пятнадцать пар. Обдувает ветром кружащихся рядом фигур, махающих в нескольких сантиметров рук. Слишком плотно. Похоже на бой, но только всё без агрессии.
Её шаг, мой скользит рядом. Она смотрит мне в лицо, я стараюсь на неё не смотреть. Слишком симпатичная в анфас.
— Вы знаете Михаил, а вы неплохой парень,— сказала она. И я понял что так Инесса даёт понять что не против пообщаться со мной поближе. Вспомнив Лизу из универа, я невольно проникся уважением к своей партнёрше по танцу, ведь первая вела себя слишком неприлично.
— Вы тоже ничего,— сказал я и по реакции в виде смеющихся уголков глаз, понял что сказал что-то не то.
— Как вы смотрите на грядущий союз моего папеньки и вашей мамы? — спросила она.
— Что я могу вам сказать Инесса,— я посмотрел в сторону. — Мама взрослый человек и сама решает что ей делать. Я же не против этого союза.
— Замечательно, — тихо сказал она. Мы вновь замолчали.
Я смотрю чуть в сторону не в глаза Инессе, она же смотрит мне в глаза, источая собранными в причёску волосами красоту и спокойствие. Мелькают лица юношей и девушек, женщин и мужчин. Я чувствую чей взгляд на себе. Чьё-то лицо кажется знакомым, но эти необычные причёски… Наконец я замечаю ехидную улыбку Лизы… Лиза! Что она тут делает?! Танцует с каким-то парнем. Но смотрит на меня. Смотрит ехидно улыбаясь… ох не к добру это.
Мы отходим в сторону отдохнуть.
Я пытаюсь найти взглядом Лизу, кавалеры ведут какие-то беседы между собой. Я вижу там Збигнева. Ко мне подходит Кротов и заводит разговор ни о чём, я отвечаю ему на автомате, выискивая взглядом Лизу. Её нигде нет! Опять танец кружит голову…. И снова отдых. Мама с Кротовым танцуют чуть подальше со своими сверстниками. И снова мой танец... перекидываемся с Инессой парой дежурных фраз. Она хвалит что я хорошо танцую, я хвалю её тоже за это, говорю что она хорошо выглядит. Инесса краснеет…
Танец заканчивается, я что-то говорю Инессе, какую-то глупую шутку. Она улыбается, смеётся… что-то отвечает в ответ. Подмечает смешную деталь у одной из танцующих рядом пар. Я невольно улыбаюсь, глядя на развязанные шнурки парня и понимаю, что ей всё таки удалось меня очаровать. Да ещё этот постоянный физический контакт, пусть и в перчатках… это будоражит, почти возбуждает. Как бы на это отреагировала Маша? Думать даже не хочется... Я решаю больше с Инессой не шутить и сделаться угрюмым и неприветливым на следующем танце и до конца бала… и вообще.
Наконец отпускаю руку Инессы. Она явно не хочет меня отпускать. Но я всё же отхожу в сторону… И натыкаюсь на холодный взгляд Маши. Шок! Ужас! Кажется, что волосы зашевелились. Что она тут делает?! В бальном платье с причёской? Секунду я пытаюсь понять, что происходит.
— Между нами всё кончено… Дзампано. — говорит она презрительно, продолжая с укором смотреть на меня.
Её глаза наливаются влагой, она в миллиметре что бы не заплакать, поэтому быстр отходит прочь. Уходит. Бежит от меня как от проклятого! От меня!
Я бегу за ней. Бросаюсь, кричу:
— Маша постой, я всё объясню!
Как глупо это звучит.
Но она бежит ещё быстрей. Не оборачивается.
Когда я почти её достигаю, то дотрагиваюсь рукой до плеча... Она резко разворачивается и бьёт мне пощёчину. Взрыв! Тухнет свет в глазах. Запах горелого мяса, волос. Я лежу на полу. Дикая боль в левой части головы.
Ударила молнией! Магией! И сразу мысль: зачем я это сделал? Разве стоило оно того. Надо было нагрузить маму вместе с бабушкой, что бы она пошла без меня. Зачем тут был непременно я? Не дурость ли всё это с её стороны? Или с моей? Особенно в свете случившегося? Хотел лучшего, а получил худшее. Тогда я понял, что этот мир ещё более идиотский чем наш. Все эти волки, эгоистичные бояре, кланы, роды и дебильные балы сведут на тот свет любого. Мимо прошёл Збигнев, мельком глянув на меня как на что-то неживое… неужели я так плох? Или он такой циник?
Несколько женщин и мужчин стоят надо мной с озабоченными лицами. Они что-то кричат. Наконец я расслышал:
— Помогите, тут человеку плохо!
Плохо? Что за чушь! Я еле живой лежу, левое ухо не слышит, правое плохо. Левый глаз ничего не видит, на правом словно пелена какая-то.
— Миша что случилось? — спросила какая-то женщина, нависнув надомной.
Спустя пару секунд понимаю что это мама. Сразу не узнал. Богатой будет что ли, смеюсь я про себя.
— Ничего…, — с трудом шевелю я челюстью. — Хотелось как лучше, а получилось как всегда. Что у меня с глазом мама?
— У тебя его нет, он выкипел. У тебя пол лица чёрное... эх Миша, Миша. Сейчас тебя чуть-чуть подлатаем что бы до дому дошёл. И ты мне помоги сам…
Я закрыл глаза и напрягся посылая лечебную энергию в повреждённые участки. Но огорчение, что так вышло с Машей было столько велико, что маме пришлось тащить на себе основную часть. Она вкачала в меня кучу энергии, по итогу. И я сам себе помог немного всё же. И уже не казалось что мой мозг вытекает из черепа. Я встал и всё пытался разглядеть где ни будь Лизу. Эта она сука сделала… Я понял.
— Здесь есть телефон? — спросил я обращаясь сразу к мама и Кротову.
— Кажется есть, — сказал мама.
— Есть, есть, — подтвердил Кротов. — В службу такси же звонят все, что бы подали машину люкс класса.
Тварь! Лиза позвонила Маше в общежитие, или скорее кому-то из общих подруг, и те ей передали, а она примчалась сюда. Ну сука Лиза, я тебя проучу! В моём, буквально воспалённом, мозгу рождался самый ужасный план отмщения. Я тебя выучу… Лиза.
Пока мы ехали на машине домой, все молчали. Мы вышли из машины и мама поблагодарила Кротова, я попрощался с Инессой. И пока мы шил от дома до калитки мама спросила:
— Кто тебя так сильно ударил, Миша?
— Моя… знакомая девушка. Бабушке не скажешь надеюсь.
— Не скажу… надеюсь это не из-за меня.
— Всё, разговор окончен, — оборвал я резко, открывая ключом дверь.
Оказавшись в доме, я шатаясь сразу рванул наверх, что бы скрыться от бабушкиных расспросов. И как вовремя. Только оказавшись на ступенях, я услышав её голос внизу:
— Ну как съездили?
…
Глава 43. Избыточная месть
Проснувшись на следующий день утром, я вспомнил что нужно проверить астрал, что бы точно удостовериться в причастности Лизы к этому скандалу. Но войдя туда и оказавшись на месте, я не обнаружил её следовой нити, и вообще не обнаружил этой нити у многих людей. Самом же задние оказалось в тот промежуток времени сильно разрушено… И это лишь подтвердило мои подозрения насчёт Лизы. Ну кому ещё это надо, если не ей. Даже следы замела, как бывалый преступник. Так не хочет что бы я знал что это её рук дело. Но я же не дурак. Неужели хотела меня заполучить таким нечестным, откровенно подлым способом. Никогда я не буду с ней, даже если никто меня не захочет. Никогда!