Глава 69. Скорый вердикт и неудача
На следующий день, после убийства полковника полиции и через день после убийства манипула Хлыстунова, в восемь часов утра, ко мне постучали в дверь. Ещё сонный я встал и поплёлся ко входу, попутно рассуждая кто бы это мог быть… Но в голову никто не приходил.
Какого же было моё удивление, когда на пороге я увидел двоих ребят в чёрной форме Второго Оружейного треста. Они были без масок, без балаклав.
Один из них, парень под тридцать лет спросил:
— Вы Михаил Финеев?
— Я.
— Надо проехать в головной офис… вас хочет видеть Завьялов.
Я сделал вид что ничего не понимаю, хотя вышло это нелегко. Внутри немного потряхивало. Я кивнул и сказал, что сейчас оденусь и спущусь, собираясь уже закрыть дверь.
Но мне этого сделать не дали, парень просто сказал:
— Ничего мы постоим здесь, подождём…
— Как хотите, — сказал я безразлично. Быстро умылся, оделся и через три минуты уже стоял у входной двери и завязывал шнурки на ботинках. Мы спустились вниз, при этом эти двое маячили позади. Я заметил у них на груди большие бугорки, значит там большие камни кристаллов, что может обеспечить им победу даже над витязем, то есть надо мной.
Хорошо они не знали, что я не витязь.
Внизу ждала машина тёмного оттенка морской волны. Меня посадили посередине на заднее сиденье, двое сели по бокам. Ещё двое сидели впереди, включая водителя. Машина медленно тронулась и выехала на освещенную фонарями улицу города.
Город только просыпался.
Я же ехал и гадал: не везут ли меня убивать. Но нет, судя по дороге мы всё ближе приближались ТРЦ «Пик», где был головной офис. В пол девятого мы оказались на месте, въехали с переднего входа и меня повели на третий этаж в дополнительный офис Завьялова.
Довели до кабинета, где у входа стояла охрана из пяти человек, а внутри оказался сам Андрей Завьялов… и Семён Шестаков. Я с ними поздоровался и они вроде не проявили какой-то враждебности.
Вместо этого Завьялов сказал тем кто меня привёз, скорее даже этапировал:
— Спасибо ребята, можете идти.
Дверь закрылась и мы остались втроём.
— Свидетели говорят, что после твой последней стычки с волками, ты говорил что они угрожали убить манипула Хлыстунова и… Кадетского. Ты говорил такое? — спросил Завьялов.
Шестаков сидел, напряженно слушал и наблюдал.— Говорил, — сказал я.
— Это правда?
— Не знаю правда или нет… Но волк мне это сказал… в пылу перепалки, если по честному.
— Это неважно в пылу или не в пылу, — сказал наконец Шестаков. — Главное: правда ли это?
— Правда, — сделал я максимально честный вид и посмотрел ему в глаза. — А что такое?
Оба переглянулись и Шестаков сказал:
— Позавчера убили манипула Хлыстнуова… мы думаем что волколюды. И пытаемся понять…
— Так это точно правда? — опять спросил Завьялов. — Что он упоминал фамилию Кадетский, поимо Хлыстунова…
— Правда, — сказал я.
— Тогда съешь эти таблетки и мы спросим тебя чрез десять минут ещё раз, — он подал мне две, среднего размера, таблетки грязно жёлтого цвета, и стакан воды.
Я кинул решительно в рот таблетки, и залпом проглотил их, запив водой из стакана. А затем помолился богу, что бы сейчас пока организм будет нейтрализовывать их действие, с меня не слетала маска Финеева. В противном случае меня ждёт тяжёлый бой, а трест горы трупов…
Я сосредоточился на желудке где были таблетки и стал их жечь. Потихоньку. Главное что бы не упала посмертная маска Финеева. Но маска не падала. Я прикрыл глаза…
Но тут Шестаков спросил:
— Чего ты, не выспался?
— Тренировался, — не открывая глаз, сказал я. — До пяти часов утра.
— Ясно, смотри не засни…
Я стал ждать и тут бы спалился, но Завьялов дал мне подсказу:
— Сейчас ты немного поплывёшь… это нормально.
Через пять минут я сделал вид что плыву и в комнату вошли пару человек в белых халатах, вкатив ещё и полу стоячее кресло-кушетку, куда меня усадили и закрепили. Поставили капельницу, и начали вкачивать через неё какую-то химию…
— Ничего что он витязь? — спросил Шестаков.
Один из белых халатов осёкся:
— Вы жёлтые таблетки ему дали?
— Дали, — ответил Завьялов.
— Тогда всё будет нормально. Увеличим ему чуть дозу и всё будет хорошо. Единственное что… он отойдёт раньше обычного, всего за пол часа…
— Это неважно, — сказал глава службы безопасности Шестаков.
— Тогда беспокоится незачем, — сказал человек в белом халате.
Вкачав через капельницу какое-то количество химии, меня стали допрашивать. Я понял что это «сыворотка правды» и вёл себя максимально приближенно к тому что видел в фильмах и читал в книгах. Я пришёл в якобы эйфорию, делал вид что мне хочется двигаться и говорить. Вёл себя непринуждённо и расслабленно…
Ясное дело что на самом деле мой организм в купе с огненной магией нейтрализовали эту химическую гадость за секунд тридцать. Хотя мне пришлось напрячься, из-за чего я даже чуть вспотел. Но врачи всё списали на индивидуальную реакцию. Мне даже прощупали пульс и помня что он должен быть чуть учащённым… я его сделал чаще.
На самом деле я подозревал, что этим может кончиться, поэтому немного подготовился, что говорить и как себя вести. Не верилось конечно, но как оказалось зря. Второй Оружейный Трест был серьёзной конторой...
Несколько раз спросили про диалог с тем волком. Но каждый раз рассказывал одно и тоже. Так мол и так... Зацепились, я проявил грубость — пришлось «признаться» что я его спровоцировал своим дерзким взглядом и словами. Но с другой стороны он выдал намерения своего клана. Потом спросили про отношение к Второму Оружейному тресту, я сказал что пока мне всё нравиться и я хочу добиться в нём большего, хотя командиры бывают не на своём месте… Есть дураки и трусы.
Перед тем как уйти «доктора» кинули:
— Через пол часа он придёт в норму. А сейчас дайте ему полежать.
— Ладно Финеев, — сказал Завьялов. — Можешь тут повалятся на стульях, потом вместе поедем на объект.
— Ага, — сказал и сел на пол.
Оказавшись на объекте, я удивился количеству бойцов толпящихся на первом этаже здания. Со мной же приехали Шестаков и Завьялов. Переодевшись в простых боевиков и закрыв лица, мы отправились в сопровождении зачем-то меня и ещё пятерых бойцов на переговоры с Качалом.
Он стоял в окружении двух волколюдов. Два к одному значит. Но не так всё было просто, метрах в тридцати позади него стояла другая толпа волколюдов — особей двадцать или двадцать пять. И они уже были вооружены по самое не могу. И бронежилеты и кристаллы, торчавшие напоказ, и пулемёты с автоматами. У нас тоже позади осталась команда поддержки — видимая из двадцати бойцов, плюс невидимая из каждого окна, крыши и ещё человек пятьдесят толклись с внутренней стороны ворот первого этажа. Не считая тех, кто просто ждал команды на всех этажах здания.
Вперёд вышел Завьялов и начал:
— Я новый начальник охраны объекта…
— Зачем звал? — грубо перебил его Качал.
Завьялов стоял возле меня. Выдержав паузу, он сказал Качалу:
— Твои люди что правда угрожали убить нашего главного…, — он замолчал, но потом сказал: — Кадетского.
— А что он какой-то особенный, бессмертный?! — взорвался Качал. — Вы убиваете моих людей направо и налево и думаете что вам не будет возмездия. Что всё сойдёт вам с рук!
— Можно было и не убивать Геннадия Хлыстунова. Мы бы и так всё уладили, — сказал Завьялов.
Волк даже не дёрнулся услышав это, лишь усмехнулся и сказал:
— Мы его не убивали… но могли, как и любого из вас… Любого! А он это заслужил за свои пустые обещания и немощь как командира…
Завьялов что-то спросил его для порядка. Они немного поговорили, Завьялов дал ему слово, что такого больше не повториться, а когда мы отошли сказал:
— Зря он упомянул Кадетского.
— Ох зря, — сказал до того молчавший Шестаков.