Заявился Збигнев в два тридцать семь по полудню. И когда он приехал то был весь красный, с ним же приехали и ещё десяток человек — его предвыборный штаб. Збигнев был красный, дышал так словно бык на арене родео. А когда Фёдор объявил открытие, то Збигнев вышел к трибуне и сообщил:
— У меня есть для вас небольшое сообщение господа… по нашим данным мы побеждали. Но случилось, как вы знаете непредвиденное… убили Игоря Ануфриевича Бурова. И я предполагаю, что сделал это Михаил Буров или кто-то из его штаба. Михаил где ты был вчера вечером?
Услыхав это я чуть не потерял контроль над собой, настолько были его обвинения бесцеремонны и настолько наглым тоном он это произнёс.
— Пошёл в жопу! — сказал я громко с места. Подобные обвинения следовало сразу пресекать и любые вопросы игнорировать.
Фёдор, поняв что пропустил нечто недопустимое, сдвинул грубо Збигнева от трибуны и сказал:
— Это серьезное обвинение Зибгнев, у тебя есть доказательства?
— Нет, но это и так понято что сделал это кто-то из вас. Даже может быть и ты Фёдор.
Лицо Фдора окаменело на секунду, но он продолжал смотреть в зал. Так же не глядя на Збигнева, он произнёс:
— Сейчас мне следовало бы вызвать тебя на дуэль… но я этого делать не буду. Знак моей доброй воли, что бы выборы прошли без кровопролития и по справедливости. А то потом скажут что я тебя специально спровоцировал, а потом убил что бы убрать конкурента. Но если ты ещё раз меня обвинишь…
Збигнев криво ухмыльнулся. И было непонятно испугался он или нет, но он примирительно сказал:
— Я понял что справедливости в вашем имении мне не добиться… Прежде чем вы проголосуете я хочу напомнить что Михаил Буров опасен для нашего рода и выбирая меня вы выбирает стабильность, порядок и рассудительность.
— Всё?! — жестко спросил Фёдор.
— Да, — сказал Збигнев и сел на место в десяти стульях от меня.
Я встал, прошёл к трибуне и сказал:
— Голосуя за меня вы голосуете за ту стабильность что была при Илье Фёдоровиче. Как я и сказал, его внук будет временно исполняющим обязанности главы рода. Мою предвыборную программу вы знаете…
Начался процесс голосования.
Это выглядело так. Человек вставал, называл Имя Фамилию и Отчество, называл адрес проживания и всё это записывал в журнал голосования Фёдор. Подобные же записи вёл предвыборный штаб Збигнева.
— Никифор Валерьевчи Буров, — встал с места толстячок, с которым мы хорошо поговорили за пиццу и мороженное. — Возраст тридцать пять лет. Адрес проживания: улица «10-я Рота» Дом 1Б. Отдаю голос за Михаила Бурова…
— Записал, — говорил Фёдор. — Никифор Валерьевич Буров… «10-я Рота» 1Б… за Михаила Бурова.
— Совершенно верно, — сказал Никифор и сел.
Дальше Фёдор бил деревянным молоточком и громко говорил:
— Следующий!
Встал ещё один грузный господин и глядя недобро на меня быстро отчеканил:
— Никанор Васильевич Буров. Сорок семь лет. Крестовский остров, Кемский переулок, дом 7С. За Збигнева Бурова...
Затем встали и проголосовали за меня, потом опять за Збигнева. Я же сидел и думал о своих делах. О том что скоро возможно придётся отправится в Переход вся эта возня с выборами уже не будет казаться такой напряжной и утомительной...
Дрогнувший, женский голос, на грани, вырвал меня из раздумий:
— Юлия Макаровна Бурова, — она замолчала.
Я понял кто это. И мне не надо было поворачивать голову и смотреть на неё. Но как преступника тянет на место преступления, так и меня… я невольно повернулся и посмотрел на неё. Теперь я явно увидел красные глаза, явно проплакала всю ночь. Лицо осунувшееся…
Она перехватила мой взгляд и продолжила, назвав адрес и свой возраст в двадцать девять лет, а затем добавила:
— Голосую за Михаила Бурова.
Я медленно повернул голову обратно и упёрся в трибуну. Стало стыдно. А ещё я понял, что наш хитрый план мог бы не сработать. И она бы либо вообще не пришла, либо бы в память о муже проголосовала против меня… чего она за него плакала? Он же её не любил, не уважал даже… Но может она его любила? Тоже нет. Скорее эмоциональная привязанность или вообще привычка…
Голосование продолжилось.
Мы шли вровень.
И вот прозвучал последний голос. Это был Семён Павлович — управляющий китовыми плантациями у Фёдора Бурова. Закончив со своим полным именем, возрастом и местом проживания, он повысил голос и чётко выговорил:
— Я голосую за Михаила Бурова!
Фёдор только открыл было рот, явно что бы сообщить что он сейчас подсчитает голоса, но его грубо перебил резко вскочивший Збигнев. Снова весь красный он буквально взлетел со своего стула и закричал:
— Я протестую! Выборы несостоятельны! Юлия почему вы не проголосовали за меня?! Ваш муж был за меня, вы могил бы так сделать хотя бы в память о нём!
Седой мужчина подскочил к заплакавшей Юлии и обнял её за плечи. Явно её отец! Он тут же крикнул:
— Фёдор! В конце концов ты его заткнёшь или он так и будет оратьнервировать мою дочь! Ей и так сейчас нелегко!
— Збигнев! — застучал громко по трибуне молоточком Фёдор. — Последнее тебе предупреждение! Немедленно сядь и дождись официального подсчёта голосов!
— Нет! — сказал Збигнев. — Мне и так всё известно! Я вызываю на дуэль своего оппонента Михаила Бурова!
Зал ахнул. Зашептались, заёрзали.
— Я имею право по уставу это сделать, — настаивал уже спокойней Збигнев.
— Почему ж ты сразу не выбрал такой способ? — поинтересовался Фёдор,гневно глядя ему в лицо.
— В уставе не сказано когда должно это сделать, лишь что можно это сделать на протяжении выборов.
— Я смотрю ты самый умный… мы не прибегали к подобному ни разу за всю историю рода.
— На здоровье что не прибегали, — хмыкнул Збигнев. — Но я имею право это сделать! Ия вызываю на бой правды Михаила Бурова!
— Я могу отказаться? — спросил я спокойно у Фёдора.
Зал замер, лишь рыдала в тишине Юлия, мужа которого я убил ещё вчера. И это меня немного нервировало, а не истерика Збигнева.
— Надо глянуть в свод правил. — сказал Фёдор и извлёк из трибуны большой томик. Заглянув в оглавление Фёдор стал напряжённо искать ключевые слова и нужную страницу. Юлия наконец перестала плакать, а люди в зале напряжённо молчали. И это напряжение было не тем что бывает у обычных людей, это прямо чувствовалось. Куча людей владеющих боевой магией! Лишь то что все они владели разными стихиями не позволило дверям запылать от магии огня например, а проводке перегореть от наэлектризованного воздуха от стихии воздуха.
Шли минуты, наконец Фёдор нашёл нужную страницу, прочитал и сказал:
— Так… Если выборы уже случились то тот кого вызвал вправе отказаться от вызова на бой правды!
— Я отказываюсь! — крикнул я, ухмыльнувшись в лицо Збигневу.
— Трус! — крикнул он. Я думал что сейчас он кинется на меня… но нет. Он словно чего-то ждал.
Тогда я, не совсем понимая чего он хочет, ответил:
— А ты неудачник… как говорят на твоём любимом западе. Слил выборы и теперь пытаешься решить вопрос грубой силой. Идиот…
— Ты убил Игоря! И я это докажу, я найду как ты это сделал. Ты не уйдёшь от ответственности и тогда никакие выборы не смогут придать легитимности твоей победе!
— Идиот, — вновь повторил я. — Неудачник! Идиот! Неудачник! Идиот!
Я смеялся ему в лицо.
Не знаю что он хотел предпринять дальше… Но тут случилось нечто невообразимое. Звон разбитого стекла. Массивные серые фигуры, буквально влетающие в окна один за другим. Из всех окон, в зал стали врываться волколюды. Дикие вопли антропоморфов затопили помещение как и их тела! И если в первые секунды большинство спасовало, то затем в волков полетела вся магия что была у Буровых.
Невидимые глыбы магии земли сбивали на землю и плющили о толстые стены трёхметровые тела антропоморфов. Ледяные стрелы жалили их, выбивая с них куски плоти. Огненные стрелы перемешались с молниями, которые сверкали одна за другой наполняя зал запахом палёной шерсти и горелого мяса. Дикий ор и рёв, казалось сейчас разрушит здание подобно иерихонским трубам.