По богатству, по финансовому могуществу, Гостомысл лишь немного уступал покойному Илье Фёдоровичу. Но вот по силе он с ним сравниться не мог, так как не входил даже в десятку сильнейших бойцов рода. Не сказать что бы они особо дружили с Ильей Фёдоровичем, но между ним всегда были нейтральные отношения. И сейчас этому человеку требовалась помощь. От него зависело как проголосуют ещё несколько семей, поэтому эту помощь ему решили непременно оказать.
Пока мы ехали в Беломорск к берегу Белого моря, я решил расспросить Гостомысла о том о сём, что бы вникнуть во взаимоотношения рода и в грядущее дело…
— Гостомысл Елизарович, — сказал я. — А как так получилось, что вам пообещали помощь…
Старик шмыгнул своим большим носом и сказал:
— Как-как, они выдвинули мне требование что бы я проголосовал за тебя… а я сказал: а вы мне что?…
— Как эгоистично, — позволил я себе сарказм.
Но Гостомысл Елизарович был ещё тем ворчливым стариком, сарказм он не оценил, хмуро на меня посмотрел и продолжил:
— А я сказал: а вы мне что? А они: а тебе что надо? Тогда я и говорю, у меня сейчас намечается сделка века. И если она выгорит я стану ещё богаче, ещё могущественней. Но партнёр иностранец… которого нашёл один из моих сыновей.
— А что с ним не так?
— Не хотелось бы посвящать тебя во внутренние дал семьи… но придётся. У меня два сына. Один из них нормальный, а второй дурак. Каким-то чудом шатаясь по кабакам или как их там... пабам Лондона он нашёл мне этот золотой контракт.
— Может и не в пабе он его нашёл, — заметил я.
— Может и так, но доверять дураку… Всё вроде замечательно в их предложении. Я и так проверял и так… и людей даже посылал на острова англосакские. Но всё чисто…, — он замолчал что-то обдумывая.
— И всё таки, что-то вам не даёт покоя.
— Да, — резко сказал Гостомысл Елизарович. — Мой сын дурак! А дурак не может найти достойные проекты и связи… ну и ещё моя интуиция мне подсказывает… Недоверие…
— В нашем роду есть провидцы, неужели они не увидели…
— Я же сказал! — раздражённо повысил голос Гостомысл. — Проверяли, ничего не нашли.
— Я понял, — сказал я, не замечая его грубости.
Начало марта выдалось в Петрограде дождливым и тёплым. Ну как тёплым. Температура толкалась где-то между нулём и минус одним, создавая в городе неприятную холодную сырость, много лишней воды на дорогах, а за городом непроходимую слякоть.
Но сейчас мы ехали на север и пейзажи становились всё более снежными. Температура падала всё ниже и сейчас градусник показывал минус пять при сильном ветре и солнце, которое казалось ослепительным при общей белизне вокруг. Замечательная погода, особенно когда едешь в тёплом автомобиле…
Позади нас ехал вторая машина, с охраной. На передних сиденьях нашей машины тоже были охранники — двое. И того шестеро охранников для одарённого это много, пусть и такого богатого как Гостомысл Елизарович.
— А что там в этом Беломорске? — спросил я.
— Закрытые клубы… филиалы иностранных закрытых клубов. Международные элитные курорты…
— Зимой что ли? — не поверил я.
— И летом и зимой… там и для дирижабля есть посадка. И причалы для захода личных яхт. Летом больше народу. Но и зимой есть, я же говорю иностранные закрытее клубы… а значит там не только отдых но и места для переговоров.Этот городок ещё называют «Северная Венеция»… не слышал?
— Нет, — сказал я. — Не слышал.
Гостомысл лишь хмыкнул о моей дремучести и незнания, с его точки зрения, таких обычных вещей.
К вечеру мы доехали до Беломорска. С виду это оказался довольно красивый городок с множеством старинных зданий выполненных в разных стилях, от скромного строго классицизма с прямыми линиями с минимумом лепнины, до барокко и рококо с их плавными линиями и богатым количеством лепнины с позолотой на фасаде. И не только на фасаде… Было немало и деревянных домов, но сделанных с таким вниманием к деталям и мелкому декору, что становилось ясно — это тоже элитная недвижимость.
И если южная часть города представляла собой сплошной материк, то северная состояла из островов и полуостровов, больших и малых. Все они соединялись мостами. Ещё не стемнело, но солнце уже ушло за горизонт, когда мы свернули возле церкви налево, проехали сперва совсем маленький островок, потом второй небольшой, затем ещё три и оказались на острове среднего размера. Он был в самом конце, можно сказать на отшибе. Сразу на въезде была надпись «Клуб «Рочестер».
В ста метрах от съезда, в конце острова, у самого края обрывистого берега высились башенки замка. За ним, на широкой реке, виднелась синева замёрзшего льда, по которому гонял редкий крупяной снег злой холодный ветер. С самого же замка уходило в небо несколько столбиков дыма. Но прежде, перед замком, был двух метровый забор из чугунных решёток, сквозь которые на нас уже пялились охранники, с холодным оружием и большими крупнокалиберными двустволками на плече.
Скрипнули большие чугунные ворота с завитушками. Машина чуть подалась вперёд. Мы приоткрыли окно и охранник спросил:
— Господин Буров?
— Совершенно верно, — посмотрел на него через приоткрытое окно Гостомысл.
— Мы вас ждали, проезжайте на стоянку.
— Вторая машина тоже со мной, — сказал напоследок Гостомысл и поднял боковое стекло, усиленно работая ручкой стеклоподъёмника.
Машины подъехали на стоянку по хрустящему, оледеневшему снегу, мимо высоких вечнозелёных туй и редких ёлок, росших с краёв острова. Всё это явно от лишних глаз, хотя ближайшее здание с соседнего острова и так находилось далеко.
Машины остановились. Рядом стояло ещё пятёрка автомобилей. Замок был довольно большой— шириной наверно метров шестьдесят, трёхэтажный, сделанный из светлых каменных блоков. На первом и втором этаже горели окна. И скоро показались слуги портье…
— Наконец-то, — выдохнул недовольно Гостомысл Елизарович.
Вместе со слугами к машине шёл и господин в шерстяном клетчатом пиджаке, явно хозяин. Он чуть поклонился и когда Гостомысл вышел из машины сказал:
— Сэр Беннет Оттерэйн к вашим услугам, — сказал приличного вида человек, средних лет с короткой стрижкой чёрных волос и таким же чёрными усами. Говорил он с лёгким британским акцентом, выделяя немного букву «О».
— Сэр Гостомысл Буров к вашим, — сказал Гостомысл и пожал ему руку.
— Наш скромный клуб и его замок в вашем распоряжении, проходите и располагайтесь сэр, — сказал Беннет Оттерэйн.
Я сразу к нему присмотрелся, за чёрными усами скрывался довольно хищный хитрый взгляд. Именно скрывался, так как большую часть времени его лицо выглядело образцом искренности и чести. Спустя минуты я уже засомневался в своём вердикте, так как он больше не показывал этого хищного взгляда. А затем я подумал что мог это случайно увидеть через «ифно»…
Показалось? Сейчас проверим.
— А кто этот молодой человек? — спросил вдруг Беннет, глядя почему-то на мой меч.
— Это мой секретарь и специалист по финансовым вопросам, — сказал Гостомысл.
— Отлично сэр, остальные партнёры уже в гостиной ждут вашего приезда. А пока вы можете немного отдохнуть с дороги и подкрепиться истинной английской кухней в нашем ресторане.
Портье взяли наши скромные вещи и потащили наверх в наши номера под присмотром двух охранников. Мы же с Гостомыслом и другим охранниками отправлялись в ресторан, который занимал правое крыло замка, и чуть ли не половину первого этажа. В левой части была большая закрытая гостиная, куда позволялось проходить только членам клуба. Сквозь стеклянную дверь я разглядел там пару каминов, множество кресел и столов, на которых стояли крепкие спиртные напитки типа виски, скотча и джина. Там тоже были люди — пять человек.
Но как и предложил Беннет, мы отправились направо в ресторан. Внутри уже сидело пару десятков человек, но места оказалось предостаточно. И меня это обрадовало, так как простор я ценил…