— Подержи мою лошадь, я покараулю, когда погоня уедет, — сказала я, подавая Пролу повод.
— Сам пойду, будь здесь, — возразил он.
Я покачала головой:
— Ты слишком шумный, не умеешь ходить по лесу.
Он хмыкнул:
— А ты умеешь?
— Я выросла в лесу.
Он поколебался, но потом упрямо выдвинул вперёд подбородок.
— Нет, ты останешься здесь, — сказал он.
Мне начал надоедать его командный тон. Конечно, я ценю его помощь, но он сам вызвался спасти меня, и я не заставляла его предавать своих и убегать со мной.
Сделав вид, будто не услышала его последних слов, я перекинула Пролу повод и повернулась уходить, продолжая следить за ним краем глаза.
— Колдунья! — гневно крикнул он.
Ринулся за мной, хотел схватить за руку, но я уклонилась, и Прол ухватил воздух. Выдернув из голенища нож, я приняла боевую стойку.
— Только попробуй меня остановить, — отчётливо произнесла я, глядя ему в глаза.
На лице разбойника промелькнуло замешательство. Он медленно опустил руки.
Кивнув ему, я сказала:
— Я скоро вернусь.
И направилась к дороге. Когда до неё оставалось шагов сто, легла и поползла на животе. Вскоре появились разбойники. Их было пятеро, мчались во весь опор, ожаривали коней плетями то с одного бока, то с другого. Впереди Шэр с перекошенным от ярости лицом. Кажется, попадись мы ему сейчас, разорвал бы голыми руками. За ним двое из тех, которые напали на нас в Малой степи, и ещё двое незнакомых. Они промчались по дороге, забрызгав меня холодной грязью, и скрылись за деревьями.
Возвращаясь, я обнаружила ручей и умыла лицо. От ледяной воды кожу покалывало крохотными иголочками, а руки покраснели, как лапы у гусыни.
Вернувшись к Пролу, я увидела, что разбойник сидит на пне. Он встретил меня мрачным взглядом.
— Уехали, — сказала я. — А мы как дальше?
— Ты у меня спрашиваешь?! — угрюмо спросил он, выделив слово «меня». — Ты же сама такая умная, никто тебе не указ.
Я вздохнула и мягко произнесла:
— Прол, понимаешь...
— Понимаю, что я дурак! — перебил он.
Резко встал, подошёл ко мне, схватил за плечи и с отчаянием всмотрелся в моё лицо, будто пытался найти в нём ответ на важный вопрос. Я почувствовала, как мелко дрожат его пальцы, да и всего его сотрясала нервная дрожь.
— Что ты со мной сделала, колдунья? — хрипло спросил Прол, и злоба в его глазах смешалась с желанием обладать мной.
— Ничего, — едва слышно ответила я.
Мне было жалко его, но поступать иначе я не могла. Ещё не родился мужчина, который будет помыкать женщиной из рода Свирх.
— Я нормально жил до встречи с тобой, — продолжал Прол. — Ты появилась и всё перевернула. Я будто не свой. Не могу больше ни о чём думать, только о тебе! Жрать, пить не могу! Ты хоть понимаешь, что я сделал?! Я пропал за тобой!
- Понимаю, - так же тихо сказала я, опустив глаза.
Он прорычал что-то невнятное, сгрёб меня в охапку и повалил на землю. В спину мне воткнулись острые шишки. Тяжело дыша, Прол забрался рукой мне под рубашку и начал мять грудь. Я понимала, что он вправе требовать награды за то, что сделал. И... в общем он был не плохим... Просто совсем мне не нравился.
— Прол... давай потом, — прошептала я, пытаясь утихомирить его руки. — Сейчас не время... За нами гонятся.
Но Прол меня не слышал, глаза у него были шальные, безумные. Он попытался коленом раздвинуть мне ноги; губы жадно целовали моё лицо, шею, обнажившуюся грудь.
Я не хотела делать ему больно, но он не оставил мне выбора. Зная, что у Прола на поясе нож, я осторожно достала его из чехла и уколола мужчину в низ живота. Он вздрогнул.
— Прол, сейчас не время, — сказала я.
Он приподнялся на четвереньках, опустив голову, посмотрел на приставленный к животу нож.
— Ты должна мне! — яростно процедил Прол сквозь зубы.
Я облизнула пересохшие от волнения губы и, стараясь говорить ровно, произнесла:
— Нам нужно ехать. Не заставляй меня.
Глава 28
В Азамгат мы приехали к обеду следующего дня — зверски голодные и уставшие. Я держалась в седле из последних сил и не слишком обратила внимание, как выглядит город. Стена, ворота, низкие дома, люди, скот. Над головой с дикими воплями летали белые птицы.
Мы остановились возле харчевни с потёртой вывеской «Усталому путнику». Нам точно было туда. Спешились. К нам тут же подбежал юркий малый, спросил, нужно ли накормить лошадей.
Мы в один голос ответили, что нужно, затем Прол придержал малого за плечо и спросил, не посоветует ли он, кому продать лошадей.
Паренёк окинул взглядом лошадей, проверил зубы и сказал:
— Хорошие коники. А чего продаёте?
— Хотим осесть здесь, в лошадях пока нужды нет, — ответил Прол.
— Хорошо, поспрашиваю. Где вас найти?
— Пока здесь подождём.
На том и расстались. Мы зашли в харчевню. Ноздри защекотало от запаха жареного мяса. Я обшарила глазами зал: не сказать, чтобы мы были единственными уставшими путниками, но всё же, оказалось не многолюдно. Были заняты только столы у стен. Мы прошли по устланному сухой чистой соломой деревянному полу и сели напротив друг друга. К нам тут же подошёл хозяин с полотенцем на руке. Показательно — чтобы видели, как здесь заботятся о чистоте, — протёр стол.
Окинув нас оценивающим взглядом, сказал:
— Есть свиные уши, рыло, бобы, пироги с грибами, пиво. Что заказывать будете?
— Окорок есть? — спросил Прол. — И вино.
Он достал из-за пазухи туго набитый холщовый мешочек и дал посмотреть на него хозяину. Последний сразу расплылся в милейшей улыбке:
— Само собой. Вино красное. Сколько кувшинов подать?
— Пока одного хватит, — сказал Прол и притянул хозяина к себе за полотенце. Тот наклонился.
— А, скажи-ка, милейший, комнату здесь у кого снять можно? — спросил Прол.
— С клопами или без? — осведомился хозяин.
— Без. И чтобы не воняло, понимаешь? И кровать чтобы крепкая. (Он подмигнул мне). А ещё, чтобы хозяин был слепым, глухим и немым.
Он пригнул хозяина ещё ниже и дал увидеть спрятанный под столешницей нож.
— Понял, — коротко ответил мужчина, избегая смотреть Пролу в глаза.
— Молодец, — мой спутник выпустил его и поскрёб подбородок. — Можешь идти.
Мужчина ушёл. Я мельком оглядела соседей: не привлёк ли наш разговор чьё-нибудь внимание. Но никому не было до нас дела.
Я подумала, что Прол тратит слишком много. Надо ещё заплатить за место на корабле, к тому же неизвестно, сколько придётся потом скрываться. Но говорить вслух ничего не стала. Я слишком устала, чтобы тратить силы на ругань с ним. К тому же, свиной окорок был точно лучше рыла.
Прол откинулся на спинку стула, глядя на меня с добродушной улыбкой. Похоже ему нравилось вести себя, как богач.
К нам подошла миловидная темноволосая девушка лет пятнадцати с подносом, поставила на стол запотевший кувшин с вином, большое деревянное блюдо с зажаренным, исходящим соком окороком и деревянные кружки. Положила рядом несколько ломтей серого хлеба.
При виде еды у меня затянуло в животе, а рот наполнился слюной. В последний раз я ела на привале в Малой степи, и с тех пор прошла уйма времени.
Прол тоже был голоден. Мы вгрызлись в окорок, будто два зверя, урча от удовольствия.
Прол обильно запивал мясо вином, я же чуть пригубила, думая, что и так вырублюсь от усталости, едва коснувшись головой подушки. А пьяная так вовсе до кровати не доберусь. Но и половины кружки мне хватило, чтобы голова стала совсем тяжелой, а тело будто размякло. Хотелось лечь прямо тут на лавку и заснуть.
Прол допил один кувшин и потребовал второй. Как-то неожиданно я обнаружила, что он сидит рядом и обнимает меня за плечи.
В этот миг разбойничья деревня, погоня, Шэр показались чем-то бесконечно далеким. Сном, который снился не мне.
— Ты когда-нибудь видела море? — спросил Прол, глядя на меня осоловелыми глазами.
— Нет, — призналась я. — Только слышала, что в нём много воды.