…Аналитическая программа «Секретные миссии». Кадры кинохроники – Алжирская война: французские парашютисты, проводящие «зачистку» арабского поселка, французский детский садик в сеттельменте, взорванный исламистом-камикадзе; де Голля, пожимающего руку Бен Беллы, сменяют искусственно состаренные под «пленочную» хронику Хасавюртские телекадры – Лебедь с Масхадовым. «…В ноябре 1958 года на шоссе близ Бонна была расстреляна машина „посла“ алжирского Фронта национального освобождения в Западной Германии Аита Ахсене – исполнявшего в Европе те же примерно функции, что нынешние эмиссары Мовлади Удугова. Ахсене стал лишь одной из множества жертв той тайной войны, которую развернули против сепаратистов французские спецслужбы – внешняя разведка SDECE и территориальная контрразведка DST. Чтобы скрыть роль французского правительства в этой операции, ими была создана „организация-маска“ под несколько опереточным названием „Красная рука“ (обратите внимание на созвучия!), которая и брала на себя ответственность за покушения. На самом деле „Красной рукой“ руководил штаб, сформированный из представителей DST и трех отделов SDECE – аналитического, „службы 7“ и оперативной службы (та самая „Аксьон Сервис“, что известна отечественному читателю по знаменитому детективу Форсайта „День Шакала“)… Особое внимание „Красная рука“ оказывала „коллаборационистам“ – французам, оказывавшим прямую или косвенную помощь арабским сеператистам. В 1959 году был взорван в своей машине Жорж Пушер – крупный торговец оружием, ведший дела с Фронтом национального освобождения. В том же году погиб от взрыва бомбы-бандероли Жорж Лаперш – интеллектуал левого толка, успешно лоббировавший интересы Фронта во французских СМИ. Последняя история прямо заставляет вспомнить так возмутившие всю российскую „прогрессивную общественность“ чеченские злоключения некоего репортера радио „Свобода“: прямо скажем – ПОКА авторитарное российское руководство обходится с „коллаборационистами“ куда мягче, нежели в свое время правительство гуманной и цивилизованной Франции…»
…«Джентльмен-шоу»; толстомордый ведущий, который за джентльмена сошел бы разве только в привокзальном сортире какой-нибудь африканской страны Британского содружества, где по унаследованной от колонизаторов традиции пишут не «М», а «For Gentlemen»: «А вот анекдот номер семь нашей десятки: остался олигарх один дома, а радио и передает: „Олигарх, олигарх – Белая рука поднимается по лестнице“… Га-га-га!»…
Подполковник выключает телевизор.
– Ну вот, Боря: дракон вылупился. Британец попал в яблочко: они ведь умные – старая и усталая колониальная держава…
– Кретины, – убито откликается Робингуд. – Сколько ж можно, в одни и те же наперстки и на одни и те же грабли… Но сами-то они на что надеются? На «подарок Полифема» – что их-то самих этот дракон сожрет последними?.. Так ведь хрена!
Тут звучит вызов спутникового телефона, и начштаба, бросив на атамана удивленный взгляд, поднимает трубку:
– Слушаю. А, Борис Моисеевич… Так… Так… Сейчас даю его самого… – с этими словами он протягивает трубку Робингуду, прикрывая ладонью микрофон: – Похоже, Боря, нам делают «предложение, от которого нельзя отказаться»…
81
По охраняемой автостоянке близ Петровки-38 («Внимание! Только для автомашин сотрудников Управления.») степенно вышагивает – пузо вперед – вислощекий милицейский генерал. Достигнув своего вишневого мерседеса, он протягивает было руку к дверной ручке – но тут же отпрыгивает назад как ошпаренный, с удивительным для такой туши проворством: на боковом стекле налеплен черный круг с белой пятерней (рисунок, правда, несколько отличен от робингудового: пальцы пятерни не растопырены, а тесно сжаты), а на сидении водителя лежит коробка из-под конфет, соединенная с запорами дверцы несколькими разноцветными проводками.
…Машины со стоянки отогнаны, у вишневого генеральского мерса работают минеры; из должного отдаления всё происходящее снимают ушлые телевизионщики. Старший команды минеров, безуспешно провозившихся минут десять с запорами дверцы, красноречиво разводит руками, обратясь столпившемуся поодаль милицейскому начальству – «Не выходит каменный цветок!» Вислощекий хозяин машины раздраженно машет рукой в том смысле, что – «Феликс Эдмундович, ломайте!»