Бодрой походкой он спустился по лестнице, оглянулся напоследок и скрылся из виду. Доминик, чувствуя накаляющуюся за столом атмосферу, сказал только:
— Не в клубе, кузен!
— Кузен, ты понятия не имеешь…
— Не в клубе! Я не лезу в твои дела, хотя меня порядком бесят штучки с дайкири — это вредит бизнесу, знаешь ли! Но не смей заниматься своей херней в «Пьяной вишне»! Я знаю что произошло — твой Дик нарушил правила, и, возможно, по твоему прямому приказу! Тебе мало гарема железячек? Думай башкой, а не членом, кузен! — Доминик повернулся к Гаю и бросил: — Если тебе не нужны неприятности — то сейчас самое время сматывать удочки. Поверь мне, оно того не стоит…
Кормак кивнул и встал, провожаемый злобным взглядом младшего Мёбиуса. В целом — ответы на основные вопросы получены, и можно было уходить. Воевать в одиночку — он уже проходил это с Ксавьером Саважем, и повторять ошибки не собирался. Разведка — это разведка!
Спустившись по лестнице, парень с трудом пробился сквозь продолжающую веселиться толпу к барной стойке. «Хороша, действительно хороша!» — подумал он, выцепив взглядом статную девичью фигуру в красном платье. Она высматривала кого-то, и на мгновенье — сквозь яркий флюоресцентный макияж и копну рыжих кудрявых волос вдруг проявились до мурашек знакомые черты.
— Какого черта?! Не может… — он шагнул вперед. — Эби?
— Гай?
Он крепко взял ее за руку:
— Некогда, душа моя, некогда, сейчас тут всё будет очень плохо… Тут недалеко есть машина с надежным человеком…
Она тут же встала, двумя движениями сняла туфли на каблуках и решительно кивнула.
— За это я тебя и люблю, — шепнул ей на ухо Гай.
— Я убью тебя, только позже! — ответила девушка.
Они направились к выходу, и краем глаза Кормак наблюдал движение — несколько мужчин преследовали их параллельными курсами. Парень знал — в клубе теперь ничего не начнется, неприятностей нужно ждать у входа.
Струя какой-то вонючей жижи ударила его в лицо. Запахло переспелыми яблоками. По всей видимости — это было что-то паралитическое, потому как он почувствовал как ослабела рука Эби — но кроме бешенства на себе никакого эффекта не почувствовал.
Девушка осела на брусчатку, а Гай отпрыгнул к инсталляции в виде бокала с вишенками и, отплевываясь и откашливаясь, вырвал из конструкции кусок арматуры.
— Э, а чего он… — раздался удивленный возглас, сменившийся хрустом.
Арматура обрушилась на ключицу Дика, который тут же выронил из рук баллон и рухнул на мостовую. Еще одного Кормак достал обратным движением — острый конец железного прута распорол бедро громиле. Противников оставалось трое, не считая сидящего в машине младшего Мёбиуса.
Для них было явной неожиданностью, что Гай боеспособен и вообще — нормально дышит и двигается. Судя по реакции Эбигайль, свалить с ног его должно было сразу, всерьез и надолго. Почему этого не произошло — ответ у Кормака был, но думать об этом явно стоило не сейчас.
Нож — штука опасная, а в умелых руках и вовсе — верная смерть. Поэтому подпускать к себе вертлявого типа с клинком Гай не стал — несколько быстрых колющих движений арматурой — и нож летит на землю, а противник корчится в пароксизме боли.
Хрясь! И откуда второй взял доску? Удар пришелся по спине, но был достаточно мощным, чтобы Кормак опустился от неожиданности на колени, больно ударившись о брусчатку. Уйдя в перекате от второго замаха, он кинулся к третьему, который пытался достать из кармана разрядник — точно такой, как был у Гая в первые дни на Ярре. Проверять, сработает ли он, парень не стал — ухватил врага под коленки и опрокинул на землю, а потом нанес несколько быстрых и сильных по подставленным рукам, по лицу и корпусу. Противник безвольно откинул голову — готов!
Настырный дядька с доской снова подбирался сзади. Кормак никогда не был специалистом по метанию ножей, поэтому просто швырнул выроненный вертлявым клинок, чтобы сбить врага с толку. Получилось неплохо — тот дернулся, запнулся о лежащую на земле Эбигайль и упал на землю. С разбега пропечатав ногой по голове, Гай подхватил арматуру и, увидев, что младший Мёбиус пытается одновременно завести машину и прицелиться в него из пистолета, хорошенько размахнулся и изо всех сил запустил свое импровизированное копье.
Если бы Мёбиус промедлил хоть на секунду — семья потеряла бы еще одного кузена. Но спорткар с визгом шин по брусчатке сорвался с места — и арматура пробила насквозь обе задние двери и застряла в салоне.
Гай Кормак склонился над Эби, и, услышав дыхание, подхватил ее на руки, тут же подцепив и туфли. Леонард уже выруливал из подворотни: