Гай старался не думать, в какой ситуации оказался и за что на самом деле попали на Жмых медвежатки. Он просто шел в арьергарде, топча каменистую зеленовато-серую землю и пытался в голове составить карту местности. Получалось откровенно плохо.
— Как за что? — удивился дядя Миша. — За убийство с особой жестокостью и каннибализм, конечно! Все медвежатки за это сидят, других статей у нас и нет, считай. Воровать мы не воруем…
— Что с бою взято — то свято! — возразил одноглазый.
— Трофеи не в счет, верно… — поправился седой. — Так вот, у нас на Кондопоге чужого не берут, никого не обманывают, с дурью всякой очень не дружат, и маленьких не обижают, и маму с папой слушаются. Ну а то, что людей кушаем — так это традиция такая. Ну ежели он вызвался биться — так чего б его не скушать? Ты сам как — охотник, парень? Вижу — охотник. Ты же нормальный, а не из тех кто слона ради бивней бьет? Во-от! Подстрелил зверя — будь добр скушай, чего ему зря пропадать? Вот так и с человеком… Вот он ножичек в подворотне достает — и говорит что убьет меня, стало быть на бой вызывает. Ну так чего бы мне его не скушать?
— Ой, дядя Миша, не верю я что к вам с ножичком в подворотне кто-то пристать рискнет… — отмахнулся Гай.
— Так это давно было. А сейчас меня за случай в ресторане загребли. Мне в мёдик там попытались ангельской пыли подмешать — так я того…
— Кого?
— Официанта и повара. Ну, а чего они?
— Чего?
— Ну, имущество мое, стало быть, нужно было…
— Бр-р-р-р! Какое имущество-то хоть?
— Ну, золотишко. Старался я на Гвадалахаре, намыл песочку сорок унций… Вот они и… Ну, да. А там, полиция, то да сё…
— И что, не пристрелили вас?
— Пристрелили, как не пристрелить? — улыбнулся медвед и когтистым пальцем ткнул себе сначала в бок, а потом в район сердца — туда, где виднелись шрамы.
— Так а чего вы их жрали-то? Знали же, что полиция приедет и всё такое…
— Говорю же — традиция такая. И притом — зачем добру пропадать? Печенка — она свежая хороша, а вот например сердце и легкие — это да, это в пирожки… — недоумевая глупости Кормака разъяснял дядя Миша.
— О-о-ох! — Гай закрыл уши ладонями.
— Ладно, ладно, вправду — нежный какой! Тебя-то за что закрыли?
— Да я… Да хрен знает, если честно. Глупый потому что. Перешел дорогу тем, кто похитрее меня оказался — вот и всё, — Гай откинулся на топчане.
Убежище одноглазого — небольшая пещера в отвесной стене Разлома — дала им приют. Одноглазый уверял — сюда никто не сунется. Не в силах местная шваль подняться на такую высоту самостоятельно. А киборги и модификанты сейчас и так сильно заняты — прописывают новичков, приводят их к общему знаменателю. Он вообще заметно приободрился, напившись чистой воды из бутылки и сожрав четыре-пять печенок. И был готов делиться информацией.
— Значит как тут всё устроено… Мы добываем мумиё. Мумиё — это вот такая вот субстанция… Горная смола, смотрите, — он достал из-под одного из топчанов завернутый в тряпицу кусок чего-то черного и маслянистого. — Это самая лучшая, самая качественная основа для медкартриджей, какие заряжают в реанимационные капсулы. Потрясающие иммуномодулирующие и регенеративные свойства — в обработанном виде. А в необработанном — яд. Особенно для… Э-э-э-э… Для обычных людей. Как эта хрень образуется — мало кто знает. Вроде как под воздействием радиации, из органических остатков… Тут колоссальные залежи — только проблема в том, что выбирать самородки нужно вручную. Техника тут сбоит, по крайней мере та, которую сюда привозили… Может, всякие пангейско-сайонарские чудеса тут бы и работали, но во-он гляньте, стоит экскаватор ковш задрамши. Сдох на третий день, еще три года назад…
— А ты тут, прости, сколько? — уточнил белый.
— Пять.
— Что?
— Пять лет, говорю…
— А как же — больше года не живут и бла-бла-бла…
— Дык! Кондопога! — выпучил глаза одноглазый.
— Кондопога-а-а! — откликнулись медвежатки.
А дядя Миша только довольно хмыкнул.
— Ну так вот. Значит — копаем Разлом, ищем мумиё. Нагружаем тележки. Везем к конвейеру и высыпаем. Конвейеров тут пятнадцать, из них три в нерабочем состоянии. Итого — дюжина. Когда руда и мумиё поступает на конвейер, лента включается и движется в приемник — там происходит взвешивание и анализ. На экранчик выдается информация — сколько очков ты заработал. Очки тут же можно обменять на еду, одежду, медикаменты, кое-какой инструмент. Всё это в течение пятнадцати минут тебе доставят — там работают мини-подъемники. Дзинь — дверца открывается и забираешь барахлишко.