Из сборника «Поздняя латинская поэзия»

     Так восседающий здесь и стигийские правящий тяжбы,
495 Суд суровый верша и старинным ответчикам внемля,
Видит вдали Руфина Минос и, сумрачным взором
Смерив его, гласит к нему так с сотрясенного трона:

     «Ближе, ближе ступай, о скверна смертного рода,
Прорва, несытая золотом, лень, бередимая мздою;
500 Ближе сюда, для меня всех преступников злейший — бесчестный
Судопродавец, от северных стран призывающий Марса:
Ты, чьих бесчисленных жертв не обымут затоны Аверна[22]
И не умеет в свой челн изнемогший вместить перевозчик!
Явную ль станешь вину отрицать? Пороки на сердце
505 Выжгли свое клеймо и напечатлели свой образ —
Что свершено, того не сокрыть! Все казни, все муки
Здесь тебя ждут: над тобой нависнет, качаясь, грозящий
Рухнуть утес; летучая ось тебя выкружит в беге;
Влага коварно отхлынет от губ и обманутой жаждой
510 Высушит горло твое; и, прежние бросив добычи,
К сердцу слетит твоему неотступно терзающий коршун.
О, сколь малая часть твоих деяний — деянья
Тех, кто нес эти казни досель! В такую ли меру
Тантал грешил языком, Салмоней — дерзновенным перуном
515 И безрассуднейший Титий преступной своею любовью![23]
Если все и у всех злодеянья собрать воедино —
Их превысят твои. В каком свести наказанье
Все наказанья за них? Чему не приищется кары
Порознь, тому возможно ль найти совокупную кару?
520 Прочь! из сонмища душ исторгните эту заразу —
Хватит нам вида ее! не терзайте нам долее зренье,
Не оскверняйте подземный чертог! Бичами, бичами,
Прочь, за Стикс, за Эреб, туда, в разверстую бездну,
Глубже, чем черный затвор Титанов, глубже, чем Тартар,
525 Глубже, чем Хаос, туда, где начало незрячего мрака,
Пусть низринутый рухнет и вечно там страждет, доколе
Ветры бьют в берега и небо вращает светила».