Из сборника «Поздняя латинская поэзия»

А Прозерпина меж тем, осмелев, наказ позабывши
5 Матери, веря в обман Дионеи, ведомая роком,
Выйти спешит на луга росистые. Злое предвидя,
Трижды скрипнула дверь, и трижды пророчица-Этна
Грозный исторгла рев, подобный скорбному стону.
Но никаким чудесам, никаким чудовищам деву
10 Не удержать — бежит с небесными сестрами вместе.
     Первой Венера идет, уловкой довольна, великой
Жаждая жертвы, в душе замышляя грядущую кражу:
Хаос в мечтаньях ее уже завоеван, а мощный
Дит прбежден — и в рабов обратились грозные маны,
15 Гребнем богини власы идалийским заколоты, вьется
Прядей кудрявых волна, пурпурный пеплос скрепляет
Пряжка узорная — труд искусный хромого супруга.[7]
     Следом царица грядет Ликея Аркадского, с нею
Та, что простерла копье над градом святым Пандиона —
20 Обе девством горды: одна свирепствует в битвах,
Диких другая зверей устрашает. На шлеме Минервы
Выкован древний Тифон, небес лишенный и в бездну
Свергнутый: жизнь и смерть он в теле своем совмещает;
Древу подобно копье, пронзившее острым железом
25 Туч небесных покров; бросает золотом тканный
Плащ на Горгоны власы шипящие огненный отблеск.
Тривия нежным лицом на брата похожа — узнает
Всякий Феба чело и Фебовы ясные очи,
Только природой мужской отличен близнец от Дианы.
30 Длани нагие ее блистают елеем, играет
Локоном вольный зефир, тетива ослаблена лука
Праздного и за плечо колчан стрелоносный закинут,
Стянут поясом стан, подол гортинской туники
Не закрывает колен, узором пестрым по ткани
35 Делос блуждает, кругом осиянный волной золотистой.[8]
     Рядом Цереры дитя (как скоро матери радость
Станет источником слез!) легко по травам ступает:
Фебе с Палладой она не уступит ни статью, ни честью,
Если стрелы возьмет иль щит, из бронзы отлитый.
40 Сколоты складки плаща застежками яшмы точеной,
Гребень скрепляет красу искусной рукою завитых
Дивносплетенных волос, узором неповторимым
Ткань оживает в игре согласной нитей волшебных:
Вот на расшитых шелках из семени Гипериона
45 Солнце родится, а с ним Луна в обличье несходном —
Княжат они зарей и ночью. Тефия люльку
Зыблет, на лоне морском вопящих детей утешая,
И на лазурной груди младенец дремлет румяный.
Выткан на правом плече предполуденный образ Титана,[9]
50 Скудного светом, главу еще не вознесшего в блеске
Силу набравших лучей; но утром в кротком и нежном
Облике он предстает, нежгучим огнем согревая.
Слева сосцы Сестры молоком прозрачным сочатся,
Малых рогов изгиб теченье времени мерит.
55      Так блистает одежд Прозерпина роскошью, сонмом
Окружена наяд. Стремятся следом за девой
Те, кто в истоках твоих, Кринис, и в Пантагия водах
Быстротекущих поют, славословя крепнущей Гелы
Имя, иль в тине болот стоялых живут камеринских,
60 Иль в Аретусы струях обитают, единых с Алфеем
Пришлым — и в пестрой толпе превосходнее прочих Киана,[10]
Словно прекрасный сонм амазонок резвых с серпами
Медных щитов: не раз на Север пустынный из битвы
Их Ипполита к снегам родным приводила с победой,
65 Гетов ли русых пленив, топором ли фермодонтийским
Панцырь морозный разбив на скованном льдом Танаисе.[11]
Следом нимф хоровод меонийских в вакхическом танце
Скачет — с Герма брегов явились, где плещутся в водах
Золотоносных,[12] а бог речной веселится в пещере,
70 Влагой журчащий сосуд наклоняя над руслом потока.
     Вот узрела с холма зеленого Генна родная
Средь пестроцветных долин сестер небесных и молит
Нежный Зефир: «Отец любезный весны благодатной!
Над луговою травой ты паришь, порхая игриво,
75 Легким дыханьем своим принося весеннюю влагу.
Сонм божественных дев призри, а с ним Громовержца
Чад благородных[13] — пусть на росных лугах порезвятся;
Всякая ветвь да цветет по воле твоей благосклонной,
Юный пустивши побег, на зависть Гибле[14] — красою
80 Плодообильных садов да не смеет она возноситься!
Все, чем Панхеи[15] леса счастливые благоухают,
Все, чем дышит Гидасп,[16] благовонным струясь фимиамом,
Все, что в далеких краях собирает бессмертная птица,[17]
Новых рождений ища, обновляясь в желанной кончине, —
85 В жилах моих раствори! Поля и нивы дыханьем
Щедрым овей! Удостой насладиться касанием дивным,

7

Дионея — Венера; идалийский гребень — из ее кипрского храма; хромой супруг — Вулкан.

8

Царица... Ликея (дикая гора в охотничьей Аркадии) — Тривия (тройная)-Диана в короткой дорийской (гортинской, по городу на Крите) тунике; ...над градом святым Пандиона (Афинами) властвовала Минерва с змееволосой головой Горгоны на щите-эгиде и изображением змееголового богоборца Тифона на шлеме. Делос считался плавучим островом до тех пор, пока не остановился, чтобы Лето родила на нем Феба и Диану.

9

Гиперион — здесь: отец Солнца (Титана) и Луны; Тефия — супруга Океана.

10

Кринис и Пантагий — речки на западе, Киана — на востоке Сицилии, об Алфее и Аретусе см. примеч. к Авсонию, «О знаменитых городах», 17; Гела и (еще не построенная на месте болот) Камарина — город в южной Сицилии.

11

Амазонки изображались с небольшими серповидными щитами («пельтами»); Фермодонт в Малой Азии считался местом их обитания, гетский (фракийский) Дунай и Танаис (Дон) — местами их войн.

12

Герм — золотоносная река в Малой Азии; боги рек изображались с сосудами в руках, изливающими реку из пещерного источника.

13

Громовержца чада — Прозерпина, Венера, Диана, Минерва.

14

гора в Сицилии, знаменитая своим медом.

15

Панхея — легендарный остров у берегов Счастливой Аравии (Йемена).

16

Гидасп — приток Инда.

17

бессмертная птица — Феникс.