Дверку такси мне открыл паж в угнетающе изысканной ливрее, подхватил мой чемодан и спросил:
— Какой у вас номер, господин?
— Я этого не знаю, — ответил я. — Я еще только приехал.
Паж махнул мне рукой в сторону полностью отделанной мрамором регистратуры, где агент тайной службы ознакомил меня с номером моей комнаты: 157. Этот номер паж немедленно внес в свою записную книжку.
Тайный агент выдал мне ключ от номера, выполненный из 24-каратного золота и украшенный бриллиантом.
Я вступил в комнату, носящую номер 157, и начал раскладывать вещи. Но когда я решил вымыть руки, оказалось, что в номере нет мыла. Я крикнул рабыню. Она принесла мне упакованное в целлофан, импортированное из Голливуда мыло и спросила:
— Какой у вас номер, простите?
— 157, - ответил я.
Рабыня вытащила записную книжку и аккуратно написала на новой страничке: "157".
Теперь уже с вымытыми руками я проследовал в обеденный зал отеля, где — не обременяя надоедливыми вопросами — передо мной поставили чашку чая и два тоста. Поскольку тосты мне очень нравятся, я попросил еще один.
— Номер? — спросил официант с чопорностью дипломата предпенсионного возраста. "157" было надлежащим образом зафиксировано в записной книжке.
Возвращаясь к себе, я решил справиться у бригадного генерала, служащего в качестве портье, о точном времени.
— Мой номер 157, - сказал я. — Который час?
— 5.32, - ответил бригадир и внес номер 157 в толстую книгу.
Я переоделся к ужину, попросил одежную щетку (157), а позже — и газету (157). Поскольку постоянный бухгалтерский учет номера постепенно начал меня нервировать, я направился к будуару директора отеля и был удостоен аудиенции.
— Зачем, скажите на милость, я должен по любому поводу сообщать свой номер? — спросил я.
Его превосходительство смерил меня неодобрительным взглядом и ответил носовым его императорского и королевского величества австрийским:
— Все работы, которые не включены в стоимость проживания, вставляются в отдельный счет, милостивый государь. Потому члены нашего штаба должны быть проинформированы о номере проживающего, милостивый государь. Какой у вас номер, милостивый государь?
— 157.
— Благодарю, милостивый государь, — сказал его превосходительство и пометил: — Инф. для № 157.
157 стал лейтмотивом всех моих дней. Я не осмеливался обратиться к кому бы то ни было без того, чтобы немедленно не назвать номер комнаты.
Когда однажды я заказал грейпфрутовый сок и не получил его, я попросил официанта подумать, не следует ли ему внести в свою записную книжку "Нет грпфр. для 157".
Также и в церемонию представления закрались весьма странные манеры. Она напоминала собой тюремный двор. Встречаясь с кем-либо, я называл не свое имя, а говорил: "157. Очень приятно".
— Взаимно, — отвечал принц Вайнгартнер, он же секретарь отеля, и немедля писал в записной книжке: "Представлен № 157".
Но однажды ситуация переменилась. Я как раз сидел на аметистовой террасе отеля и втягивал полными легкими озонированный вечерний воздух, когда ко мне подошел надзиратель, держащий в руке записную книжку.
— 157, - сказал я учтиво. — Свежий воздух.
— 57, - записал надзиратель. — Спасибо, милостивый государь.
Я собрался было сообщить ему об ошибке, но какая-то сила удержала меня. Странные мысли вертелись в моей голове и концентрировались на совершенно новых возможностях…
Вечером в ресторане я заказал очень большую и очень прожаренную порцию телячьей печенки.
— Ваш номер? — поинтересовался официант, бывший полковник королевской лейб-гвардии.
— 75, - ответил я.
— 75, - уточнил полковник. — Спасибо, милостивый государь.
Так и пошло, и я мог в течение последующих дней удовлетворять такие желания, о которых ранее мог мечтать только курильщик опиума. Дважды выезжал я на лично для меня одного заказанном лимузине (75), трижды заказывал я исполнение местным дуэтом танца живота (75) и один раз — труппу лилипутов (75).
Все самое лучшее было для меня теперь доступно. Отпуск бывает только раз, так чего мелочиться. Хочешь быть мелочным — сиди лучше дома или купи себе апельсиновую плантацию.
После двух чудесных недель я покидал отель. Принц Вайнгартнер вручил мне от его высокопревосходительства директора скрепленный его высочайшей подписью счет. Он составлял 12000 шиллингов.
В эту сумму были включены заказы, не входившие в стоимость проживания, такие, как мыло (50 шил.), информация (431 шил.), поглощение вечернего воздуха (449 шил.) и пара других мелочей.
Мужественными рукопожатиями я попрощался с персоналом. Бригадиру я дал 100 шиллингов, его адъютанту 50 шиллингов.