В. М. Молотов 29 ноября 1939 года отметил:
«Утверждают, что проводимые нами меры направлены против независимости Финляндии или на вмешательство в ее внутренние и внешние дела. Это — такая же злостная клевета. Мы считаем Финляндию, какой бы там режим ни существовал, независимым и суверенным государством во всей ее внешней и внутренней политике. Мы стоим твердо за то, чтобы свои внутренние и внешние дела решал сам финляндский народ, как это он сам считает нужным».
Советский Союз планировал боевые действия на двух основных направлениях — Карельском перешейке и севернее Ладожского озера. По срокам операция должна была закончиться в период от двух недель до месяца.
Финское командование рассчитывало на оборону своих рубежей до полугода и более. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить.
Советский Союз недооценил силы Финляндии. А Суоми понадеялась на надежность своих укреплений и на помощь союзников. Накануне боевых действий Финляндия осуществила всеобщую мобилизацию. СССР решил, что для победы достаточно сил и средств Ленинградского военного округа. От округа было задействовано 425 640 человек личного состава, 2876 орудий и минометов, 2289 танков, 2446 самолетов. Противник имел следующий контингент: 265 000 человек, 834 орудия, 64 танка, 270 самолетов.
Войну начали с нашей стороны четыре армии: 7-я — командарм В. Ф. Яковлев, 8-я — командарм Штерн Г. М., 9-я — командарм М. П. Духанов и 14-я — командарм В. А. Фролов. 7-я армия наступала на Карельском перешейке, 8-я — севернее Ладожского озера, 9-я — в Карелии.
14-я армия, взаимодействуя с Северным флотом, заняла полуострова Рыбачий и Средний, город Печенга и закрыла Финляндии выход к Баренцеву морю. 8-я армия успешно продвинулась вперед на десятки километров, но в кровопролитных боях была остановлена. 9-я армия сумела пройти сквозь эшелонированную оборону на 35–45 км и также была остановлена. Наиболее тяжелые и кровопролитные бои вела 7-я армия, наступавшая на Карельском перешейке, штурмуя линию Маннергейма.
Наши войска взять ее с ходу не смогли. Стали готовиться к штурму. В тот год стояла суровая зима с сильными морозами, туманами, обильными снегопадами. Военнослужащие страдали от лютого холода. Особые отделы и командование докладывали в штаб ЛенВО и в Генеральный штаб, который принял решение заменить островерхие шлемы-«буденовки» на сибирские шапки-ушанки. В это же время в рацион питания вводились водка и сало. Разведке ставилась задача изучить весь комплекс вражеских укреплений.
На наблюдательных пунктах началась кропотливая работа. Использовались все имевшиеся средства разведки, аэростаты наблюдения и разведывательная авиация. Вскоре установили, что укрепленный район перед фронтом наших войск состоял из системы крупных опорных пунктов, расположенных на господствующих высотах, на важнейших путях движения войск. Между опорными пунктами пролегали хорошо подготовленные оборонительные позиции, подступы к которым простреливались косоприцельным и фланговым огнем. Основой укрепленного района были железобетонные сооружения — пулеметные и орудийные, тщательно приспособленные к местности, с широким обзором и обстрелом. Впереди и по сторонам каждого из таких сооружений возводились три-четыре дерево-земляных полукапонира с покрытиями из гранита, выдерживающие 1–2 прямых попадания снарядов 152-миллиметровой гаубицы. В свою очередь, каждый полукапонир прикрывался рядом огневых точек.
Огневые средства применялись противником строго последовательно. По нашим разведчикам стрельбу открывали секреты, располагавшиеся в районе надолбов, завалов и колючей проволоки, а также огневые точки, прикрывающие полукапониры. В исключительных случаях вступали в действие пулеметы из полукапониров. Доты открывали огонь лишь в том случае, когда через передний край прорывались наши пехота и танки.
Все основные точки местности перед своим передним краем обороны финны заранее пристреляли, чтобы в любой момент обрушить шквал пулеметного и минометного огня.
Именно здесь приобретал военный и оперативный опыт начальник особого отдела НКВД 23-го стрелкового корпуса.
Здесь П. И. Ивашутин познавал искусство оперативной работы по доведению до оперативного состава армейских задач на период выдвижения войск, на марше и в боевых условиях. Ему приходилось заниматься воспитанием и обучением оперсостава искусству проведения агентурных встреч, получению оперативно значимой информации, взаимодействию и взаимовыручке сотрудников, умению подбора и вербовки секретных осведомителей, отработки с ними, другими сотрудниками и руководителями отдела операций по связи. Кроме того, надо было уделять много времени следователям, доводить до них тонкости опросов, допросов, ведения следственных мероприятий.