Что касается «исторического критицизма», то при ряде ошибок он в целом может и должен быть благодетельным. Частные, не имеющие прямого отношения к сути заблуждения не заслуживают того, чтобы их лелеять во имя традиции (ложно понятой). Вы сами же в подтверждение этого приводите прекрасные слова св. Киприана.
Разумеется, «критицизм» должен быть серьезным и мудрым, чтобы не «выкидывать с водой ребенка». Но такой, скажем, факт, как легендарность некоторых святых — по–видимому, трудно отрицать. Следовательно, остается дать неспециалистам ясное понимание этого факта. Фольклорные украшения иногда делают более живописным здание Церкви, а иногда уродуют. Очень часто они служат на руку врагам веры. Так было у нас с мощами. По учению Церкви (традиционному) мощи — это останки святых в любой форме. Но народу нравилось верить, что все они нетленные. И люди шли на поводу у этого полусуеверия. А результат известен. При вскрытии мощей в двадцатых годах многих простых людей соблазнил и поколебал тот факт, что в раках были часто лишь кости подвижников. Об этом при патриархе Тихоне издали разъяснение, но уже было поздно. Такой результат. Ложь в деле Божием мстит за себя.
Множество различных случаев, которые Вы приводите, наводят на мысль, как важно оберегать в Церкви плюрализм. Есть разные типы богословствования, типы благочестия, типы созерцания и стили богослужения. Их оправдание в многообразии человеческих типов. Вот классическое и универсальное доказательство. В первые века, начиная с апостольских времен, не было единой евхаристической формулы и единого типа литургии. Даже в Новом Завете «установительные слова» переданы в нескольких вариантах. Форма — вторична, хотя, естественно, и она имеет значение.
Когда Вы говорите о «смешанной» форме духовной жизни, я вспоминаю споры в древней Церкви о браке и девстве, о свободе и благодати, о созерцании и деятельности. И в конце концов Церковь всегда признавала эти пути равночестными или говорила о единстве свободы и благодати. Иными словами, ей в сущности была чужда жесткая и грубая альтернатива: ЛИБО — ЛИБО. Церковь оказывалась емче и шире человеческих односторонних взглядов.
Вы говорите о некоем индивидуализме православных мыслителей. Он не случаен. Он есть результат эпохи становления, поисков, решений. Ведь и св. Фома был оспариваем прежде, чем его признали «доктором». По существу же каждое богословие есть Откровение, пропущенное через призму данной школы данного лица данной эпохи. Догматика в отличие от догматов дело человеческое, а не божественное, богооткровенное. В противном случае было бы ужасно: тяжкие и бескрылые книги теологов стали бы заслонять св. Писание. Открывает лишь Христос, а человек — ищет. И искание возможно только в свободе. При этом мы свободным актом веры принимаем и Предание как дух Евангелия, апостолов и отцов. Но дух есть векторы, стиль, тип, а не что–то навсегда завершенное и формализованное. Конечно, эта свобода трудна, но легкая свобода была бы просто легкомыслием.
Все это мы, православные, стараемся не смешивать с чисто духовной жизнью. И святой может иметь заблуждения ума. Молитва и созерцание есть условие для мысли о Боге, но сама эта мысль не становится от этого абсолютной.
Боюсь, что я опять выразился довольно темно. Простите.
Прот. А. Мень.
Дата неизвестна
…Статья моя о Серафиме окончена [93]. Но это только первоначальный разбор. Работа на несколько лет, если Бог даст. Я осматриваю, почему и как настоящее житье было опубликовано только 63 года после его смерти — Дивеевские архивы Серафимом Чичаговым. Во второй статье я осмотрю труд Чичагова.
Действительно, не полагается доверять Нилусу. Но почему сделать исключение для «Беседы с Мотовиловым»? Впрочем, читали ли вы оригинал? Часто пропускают целых 3 страницы, где излагается, что у Адама, как у животных, были дух, душа и тело из пепла. Только тем отличается Адам от животных, что Бог вдунул в него Святого Духа. Поэтому только он наподобие Бога. Эта часть — неотъемлема. Этим и объясняется, что не указано, что человек, возобновленный храм, стоит выше Адама.
Впрочем, если 22–летний Мотовилов мог вспомнить столь сжатый богословский трактат, полный цитат, то у него была бы помощь свыше куда больше, чем у евангелистов. Вообще немыслимо, чтоб Мотовилов, столь ревностный о памяти Серафима (а также его жена) оставил бы среди своих домашних счетов откровение, которое было ему дано ДЛЯ ВСЕГО МИРА. По словам Нилуса, эти бумаги были осмотрены Чичаговым. Наконец, комиссия о канонизации Серафима была бы очень небрежна, если не осмотрела бы ВСЕ бумаги Мотовилова.
93
Начало письма не сохранилось. Отцу Всеволоду Рошко принадлежат работы по критическому исследованию источников о преп. Серафиме Саровском. См. его книгу: Преподобный Серафим: Саров и Дивеево. М. , 1994