– Бог такого не велит. Он хороший.
– А-а-а. Ты служишь на Дальнем Востоке. Здесь дальше ссылать некуда. В Китай не пошлют. У нас с ними пока отношения не того. Так что один Вьетнам и остается.
– Я не понял. Это, что наказание мне какое?
– Я это не говорил. Ты сам это сказал. Понял? А по секрету – это наш начальник политотдела тебя туда опять сосватал. Командир не хотел, но … сам понимаешь.
– Это он, паршивец, мне за то, что я с его сына полушубок прошлой зимой снял перед проверкой. Да еще начет сделал за амортизацию теплых вещей. Тогда все сходится. Ну, ничего. Я теперь даже рад. Я туда съезжу. Ничего со мною не случится. Но приеду… Он объявил мне войну. Но подленькую. Что же, он, наверное, не знает, что по гороскопу я скорпион. Укушу. Ох, укушу. Ужалю, мало не покажется. Скорпионы насмерть не кусают, но болит долго. Хм. У меня даже настроение улучшилось. Давайте мне, товарищ капитан, вашу макулатуру. Пойду к финикам в финансовую часть за своими деревянными, и заказывать билет.
– Насчет билета не торопись. Ты забыл, где служишь? Загрузка техники завтра с утра. Этим же бортом и полетишь.
– Уж лучше бы на поезде. Хоть мир посмотреть.
– Так посмотришь.
– Вообще вертушка не самолет. Метров восемьсот – тысяча пойдем, не выше. А это даже лучше самолета. Во всем надо искать приятную или полезную сторону. А у меня даже и полезная есть.
– Ин-те-рес-но. Какая же пользительность у тебя от этого? Все время в джунглях. Даже в город выехать нельзя.
– А-а, товарищ капитан, это вам не интересно. Пойду лучше солдатскую баньку проверю и помоюсь перед дорогой.
Но помыться в тот день мне не удалось. Прорыв трубы оставил весь военный городок без воды, а все, что привозили на водовозках, сливали в солдатскую столовую, чтобы не срывать приемы пищи. А, может, оно и к лучшему. Ведь в старину перед смертным боем воины купались и надевали чистое белье. А, куда я лечу в командировку, там не смотрят на это. Вернее смотрят, но сначала стреляют, а потом уже смотрят. Но это так, образно, для гражданских. Потому что прежде, чем выстрелить, надо прицелиться, то есть посмотреть. Но главное – конечный результат. “To be are not to be?”– как любил спрашивать принц Гамлет. Все-таки опыт великая вещь. Если бы не книги, взятые в дорогу, я бы сошел с ума от скуки. Монотонная тайга час за часом и редкие, очень редкие деревеньки. Каждый новый час наползал также ужасно медленно, как наползает танк при танковой обкатке молодого бойца, всего лишь пару недель назад отдернутого от маминой юбки. И только книги дают отдушину и помогают быстрее пролистать часы безвозвратно улетающей молодости. Наконец, судя по ширине реки, мы перелетели Амур, то есть я уже за границей. Граница условно-юридическая, а для природы – без разницы. Вот только деревеньки и те стали облетать. Секретность есть секретность. Тут уж ничего не попишешь. Хотя относительно природы не скажи. Над Россией – матушкой летели по-над сопочками. Причем местами довольно высокими, а здесь – низинка, поля. По опыту знаю, если будем придерживаться этой скорости, через пару часов долетим до небольшого кряжа. Там наша секретная, теперь уже бывшая, так как уже уничтоженная, заправочная станция. Наших там кот наплакал. Не жизнь, а одиночная камера. Даром, что год за два у них идет. Подзаправились. Оставили им харчей, письма и дальше. Еще почти сотня верст и река. Снова Русь – матушка. Снова горы – сопки Сихоте – Алиня. Приземлились на аэродроме подскока. Дождались ночи и вперед на аэродром, на Владик. Хотя, кто бывал на Дальнем Востоке, знает, что в самом Владивостоке аэропорта нет. Ночь. Хочется спать, а тут надо как можно быстрее перегрузиться на другой борт. Но теперь это большой военный транспортный самолет. Чуть-чуть забрезжило утро. Солнечные лучи слегка брызнули яркими, но, в тоже время, и туманными брызгами в глаза, проникая куда-то вовнутрь тебя и пробуждая душу. Работали всю ночь. Устали, как волки, но сон куда-то уходит. Ну и пускай. Зато буду видеть море, освещенное лучами восходящего солнца. Это надо видеть. Мне повезло – облаков не было и, весь путь до Камрани я провел у иллюминатора, глядя на море. Море чарует и очаровывает. В голове не было вообще никаких мыслей. Только иногда приходила старая песенка, спетая специально для меня моими друзьями, имеющими отношение к морю:
«Теребит карту пальчиком военный атташе,
его “тюленьи мальчики“ – не из папье-маше.
Он им дает команду: мол, в пасмурную рань,
лихой подводной бандочкой наведаться в Камрань.
Мол, спят там по утряночке… Мол, выйдет вам почет…
Вот только этот янки нас не берет в расчет!»