— Раньше пациент Учиха игнорировал бы их существование. В этот раз он ответил. Перестрелял весь свой фанклуб из окна. В качестве снарядов использовал всё: таблетки, табуретку, пролетающего мимо голубя… Когда все предметы в палате закончились, бросил в них поднявшуюся по трубе фанатку. Все снаряды попали в цель. Филигранная точность. У пациента во время взрыва пробудился шаринган, хотя такую точность мы не замечали даже у его брата. Как это объяснил пациент «весь мир — моё оружие».
— Интересно, — ветеран шиноби делает пометку, что у Саске мог с шаринганом пробудиться скрытый талант к броскам. — И что потом было с фанатками?
— Нам пришлось оформлять их в больнице с синяками и ушибами, но они не имеют никаких претензий к пациенту. Наоборот, счастливы, что он обратил на них внимание.
— Понятно, — вновь быстрый расчёт, что здесь скорее тоже выигрыш. — Как дела у последней пострадавшей?
— У пациента Харуно самый неоднозначный случай. Учителя академии отмечали у неё резкие перепады настроения. Раньше было предположение, что это было связано с подростковыми гормонами. Но сейчас есть все основания полагать, что пациентка скрывала шизофрению в острой стадии.
— Вот как, — нахмурился Хокаге, мысленно делая новую запись в списке задач: устроить чистку в рядах академии. Из-за этих бестолочей в команде джинчурики и последнего Учихи чуть не оказалась психованная. — Харуно уже находится на лечении? Или как это обычно делается?
— Пациенту Харуно уже не нужно лечение. Сильная травма головы от взрыва стёрла старую личность и осталась только та, что раньше скрывалась. Мы проверили тесты на лояльность Конохе, как и у остальных пострадавших, все сохраняют верность прежним идеалам. Пациент Харуно стала более напористой, уверенной, развратной…
— Насколько?
— Как Митараши Анко.
— Терпимо, — учитель извращенца вспомнил оранжевую мини-юбку и сеточную футболку Анко. Такой разврат он готов терпеть хоть каждый день.
— И у пациента с новой доминирующей личностью открылся неопознанный геном. Полный контроль над огнём. Без ручных печатей, одной силой мысли поджигает окружающие предметы.
— Интересно. Я встречал подобное у шиноби Кусы. Редкий геном. Кажется, предки Харуно перед переездом в Коноху были из тех мест. Позже проверю в архивах, — вновь делает быстрый расчёт и снова выигрыш. — Что-то ещё, Акоси-кун?
— Да. По всем показателям они полностью здоровы. Мы с коллегами докторами считаем, что их пора выписывать из больницы, посмотреть как они будут вести себя в знакомых условиях.
— Хорошо. Даю разрешение с недельным отпуском для всех пострадавших.
— И ещё одно, — вспомнил доктор перед уходом. — Они все стали жадными до денег.
*Спальня Митараши Анко*
— Фух! — разгорячённая красотка падает на подушку. Шёлковая простынь только по пояс скрывает абсолютно голое тело. Грудь вздымается с каждым вдохом. — Как же давно мне не было так хорошо!
— Детка, — рядом лежал также абсолютно голый Какаши. Капли пота стекали по кубикам пресса. Забросив руки за голову, с самодовольной ухмылкой смотрит на торчащий бугорок под простынёй. — Какаши младший ещё бодрячком и готов ко второй смене.
— Почему ты так долго скрывал от меня это чудо? — женская ладошка с нежностью поглаживала “младшего” сквозь простынь. — Мы уже все думали, что ты импотент или ахтунг, как Гай. Я хотела надеть костюм Обито, чтобы ты наконец-то меня трахнул.
— Вот в этом прыщавом недоноске всё дело, — нахмурился Какаши и посмотрел на свою партнёршу двумя нормальными глазами. Доктора даже шрам под глазом убрали. — Подарочек с говном оказался. Как-то на мою психику влиял, чуть из-за него не стал тридцатилетним девственником. Чуть не стал таким же лошком, как дорогой напарничек.
— Эхх, совсем немного, каких-то пару лет, не дотянул. Ходит легенда, что шиноби доживший до тридцатника и не потрахавшийся станет Рикудо сеннином. А-ха-ха-ха!
— Очень смешно, блять, — голый Какаши ходил из стороны в сторону. Между ног болтался огромный елдак. — Столько упущенных возможностей. Почти пятнадцать лет потратил на хз что. Потел на старпёра с утра до ночи, а имею только сраную комнату в общежитии. Ты, кстати, тоже.
— Не так, чтобы у меня была возможность карьерного роста, — неосознанно провела рукой по клейму на шее от ставшего нукенином учителя. — Я единственная из нашего выпуска, кто даже не номинировался на повышение до джонина.
— Вот об этом я и говорю. Когда-то мы были элитой, самыми многообещающими выпускниками. Меня взял в ученики Минато. Тебя Орочимару. А сейчас живём не лучше второсортных генинов. Короче, я чё пришёл, Анко-чан, — по лицу его расползалась лыба сытого кота. — Пора нам зашибать реальный кеш. Провернём пару делишек. Дом приличный купим, авторитет поднимем.