— Пора приступать ко второй части, — Итачи взял за воротник бессознательного джинчурики и бросил в сторону напарника. — Время разделки. Я отключил ему регенерацию.
— Хорошие новости, — Кисаме начал отрезать ноги.
— Сакура, зажарь этих клоунов, — спокойно сказал Саске, отдыхая в тени дерева и попивая яблочный сок.
— Ась? — склонила голову на бок. — Разве ты не сам хотел шлёпнуть брата? Вендетта, семейная честь и всё такое.
— Брат перед уходом из Конохи стырил все бабки моей семьи.
— Вот же крыса!
— Во-во! И я о том же, поэтому никакой чести. Зажарь его, а прах похороню под деревенским сортиром.
— Как же мне это сделать? — задумчиво приложила пальчик к губкам. — Точно! У меня есть идея!
— Да мы все это заметили! — Кисаме с отвалившейся челюстью смотрел как над её головой материализовался огонь в форме лампочки.
— Спасибо, я долго тренировалась над этим эффектом, — перевела безумный взгляд на цель. — А теперь: гори!
— Не стоило ожидать чего-то сверх оригинального от пироманьячки, — Саске уныло сёрбал сок и наблюдал за оранжевыми вспышками.
— Сильно, — Итачи стёр капли пота со лба. Красные рёбра Сусаноо защищали от адской бури снаружи. — Тебе для генома не нужно применять ручные печати. Предмет моментально загорается, стоит тебе посмотреть на него. Но что ты будешь делать, если предмет уже под огнеупорной защитой?
— И-хи-хи! Я ещё с сенсеем тренируюсь придавать огню форму для усиления, — позади Сакуры начал материализоваться огромный бог огня, руки его потянулись к солнцу, в них собирается быстрорастущий шар. — Мы с сенсеем тренируем новую технику, она называется «солнышко». Как он говорит, в теории техника способна убить биджу. Хочешь проверить, выдержат ли твои рёбрышки?!
— Не хочу, — шаринган второй раз за день принял форму мангёке.
Жрица огня пала от воздействия цукуёми. Бог покинул её.
— Хороший геном, сильный, за него много дадут на чёрном рынке, — Итачи взял за воротник поверженную и бросил в сторону напарника. — Её не калечить.
— Итачи-сан, за кого вы меня принимаете? — Кисаме выбросил отрезанный язык. — Мне не нужно повторять дважды!
— Остался только ты, — Учиха старший спокойно направлялся к младшему. — Будешь сопротивляться или уже осознал, что это бесполезно?
— Сек, — Саске неспеша допил последние капли сока и вскочил на ноги. — Вот теперь я готов. Знаешь, брат, я тут кое-что вспомнил. В далёком и счастливом детстве, до всей этой тупой поеботы, что ты устроил. Когда я ещё мог поговорить с мамой и она отвечала. Однажды мама сказала, что ты очень любишь Коноху.
— Я не понимаю к чему ты…
Итачи вынужден резко уворачиваться, когда над головой появляется огромная тень. Вечное спокойствие на лице сменяется натуральным офигеванием, когда в снаряде узнаёт каменную голову первого Хокаге.
— Весь мир — моё оружие. Даже твоя любимая Коноха! — кричал Саске за пылевой завесой. — Ну, каково оно? Уверен, Конохой тебя ещё не били!
Вслед за головой Первого Хокаге прилетела голова Второго, чтобы в неё прилетело головой Третьего и оказалось, что всё это время в тени скрывалась голова Четвёртого.
— Спасибо, Итачи-сан, — тяжело дышал Кисаме, что чуть не был раздавлен внезапным снарядом. Спасла рука Сусаноо над головой. — Как он это делает? Какая-то техника земли?
— Нет, мой младший брат на такое не способен, — шаринган сквозь пыль выискивал цель. — Я понял. Саске сначала пропустил в бой джинчурики, чтобы немного восстановиться и придумать план. Второй пропустил девчонку, чтобы план реализовать. Во вспышках огня он создал теневого клона и бросил в центр Конохи. Просто позвать на помощь было бы слишком скучно. Его клон бросается в нас головами Хокаге.
— Отличный анализ, брат! — кричал Саске с преувеличенной радостью. — Я может и рассчитывал шлёпнуть рыбёшку, но только не тебя. Мне нужны были снаряды.
Сначала полетели глаза и уши Хокаге, а затем камни становились всё мельче. В хаотичном порядке обстреливали две фигуры в чёрных плащах. Сначала Итачи следил за тремя, пятью, восемью снарядами, что бесконечно рикошетят друг об друга. Но когда их стало десять, двенадцать, шестнадцать… легендарный мангёке шаринган устал. Именно в этот момент в спину Сусаноо ударил камушек. Слишком поздно гений из клана Учиха заметил, что камень обвёрнут во взрывную печать замазанную грязью…
БАБАХ!
Хребет Сусаноо в крошку! Итачи падает на колени от силы взрыва. Уставшим взглядом смотрит на братика. В другой истории Саске испугался бы встречи с Итачи или ярость затмила бы все чувства. Но в этой истории он улыбался.