Глава 3
О взрослых детях…
В моем вроде бы просторном шатре стало резко тесно. Встав треугольником вокруг лохани с водой, мы молча смотрели друг на друга пару мгновений – я прислушивалась к происходящему вокруг, Альвин и Харакаш наблюдали за мной. Убедившись, что комтур отошел от шатра, я наконец задала самый животрепещущий вопрос за последние десять минут:
– И что это было? – Я пристально глянула в лицо сначала мастеру меча, затем своему телохранителю. – Что этому монаху не понравилось?
– Я, вернее, мое присутствие в лагере. – Харакаш повел плечами и скрестил руки на груди.
Я закатила глаза.
– Это мне было ясно и без твоих пояснений. Почему и о чем вы собрались позже договаривать?
– Понятия не имею, спроси об этом у своего новоявленного подданного. – Голос островитянина сочился ехидством, но в данный момент я была не готова к общению в таком духе.
– Сейчас не время для твоих острот! Если я спрашиваю тебя, значит, и ответы мне нужны тоже от тебя. – Я ткнула пальцем в его сторону, и мастер меча тяжело вздохнул.
– Островитян не везде любят, особенно служители других богов. Мы их… раздражаем. – Харакаш неопределенно повел ладонью в воздухе, а я хмыкнула.
– Неудивительно. Если твои соплеменники ведут себя так же, как ты…
– Да не в поведении дело, принцесса, – перебил меня рыжебровый, – если выражаться проще, то каждый из нас носит частичку божества в себе, его посмертный дар. Служители других божеств, такие, как этот Ханс, чувствуют ее. Это как заноза под ногтем или камешек в ботинке. С одной стороны, можно и потерпеть, а с другой – мешает сосредоточиться на деле, и все получается не так, как должно.
– Почему же я не чувствую ничего такого?
– Принцесса, дарованный тебе запас сил настолько велик, что хватит на трех, а то и четырех таких, как я. Проще говоря, моя сила слишком мала для того, чтобы вступать с твоей в конфликт. – Харакаш развел руками, а я задумалась.
Получается, что у людей есть свой запас Ато, а у некоторых, например как я или Ханс, он подменился на Ато божества? Или просто преобразовался после проведения должных ритуалов? Но я же не провожу никаких обрядов, получается, что все-таки подменился… Или это только мой, частный, случай, а со служителями все иначе? Агрх, скорее бы добраться до этой Алой крепости и задать вопросы тем, кто в этом понимает больше меня!
– Поправьте меня, если я не права. Этому Хансу ты, как нелюбимая жена, отравляешь жизнь одним своим существованием, и он во что бы то ни стало хочет с этим разобраться, желательно поделив тебя надвое? – Мастер меча кивнул, а я мысленно взвыла. – Не было печали… И что прикажете делать?
– Я могу его просто… – Харакаш сделал прекрасно известный, очевидно, в обоих мирах жест, проведя ребром ладони по своему горлу, а мне захотелось утопить его в лохани с грязной водой.
– Мы не будем никого убивать, это надо решить другим путем, мне нужно попасть в Алую крепость мирно!
Альвин, все это время стоявший молча, прочистил горло.
– Могу я высказаться?
– Давай. – Я махнула рукой и села на край кровати, подперев голову.
– Когда-то я думал стать одним из братьев-рыцарей и потому очень тщательно изучал их кодекс. В нем говорится: «Не уповай на силы свои там, где сил не имеешь, уповай на веру». И еще: «Не возноси гордыню свою превыше долга своего».
– И как нам это должно помочь? – Я не сводила взгляда с телохранителя, и он, видя, что и я, и Харакаш далеки от кодекса и его понимания, пояснил:
– Дело в том, что Ханс – комтур, проще говоря, он – воин, хоть и наделенный определенными правами и обязанностями. Если я правильно понял, его отправил магистр Алой крепости, а значит – тот, кому он подчиняется по иерархии Ордена.
Я, сцепив пальцы в замок, прищурилась:
– Получается, что он не может так вольно обходиться с «просьбой» настоятеля?
Альвин покачал головой в ответ.
– Если это была просьба – может, но надо понимать, что для этого должны быть веские основания. А я, с вашего позволения, не уверен, что его личные неудобства из-за Харакаша можно считать вескими основаниями, и…
– Не возноси гордыню свою превыше долга своего и не уповай на силы свои там, где сил не имеешь. Уповай на веру! – Я вскочила, подавив желание крепко обнять моего умного оруженосца. – Он не может решать за магистра, принимать нас в Алой крепости или нет. Долг стоит выше гордости, и вера в действия своего духовенства – вот о чем я должна ему напомнить. Альвин, ты умничка!
Оруженосец смущенно уставился в пол, а Харакаш задумчиво поджал губы, прежде чем поинтересовался у меня, что я буду делать, если комтур заартачится.