Когда из Андерфелса вернулся Логэйн, он был очень зол. В своём путешествии ветеран Пятого Мора только лишний раз убедился, что Первый Страж занят политикой, а не делами ордена, даже сейчас, когда их отношения с внешним миром небывало обострились. Бывший регент собрал сподвижников, обосновался в крепости Адамант и оборвал связь с командованием в Вейсхаупте. Многие были удивлены, но ещё больше южных Стражей, в том числе командоры, его поддержало. Ходят слухи, что с того момента орден втянут в затяжную междоусобицу, и чем она закончится, предсказать не мог никто. Однако это не помешало мятежникам выйти в мир, начать оказывать всевозможную помощь жителям Тедаса, чтобы делами, а не воспеванием прошлых заслуг восстановить своё доброе имя мороборцев.
Гости из прошлого, как однажды выяснилось, на Корифее тоже не закончились. Ужасный Волк какое-то время ещё скрывал своё наличие в мире и свои планы. Он собирал преданных ему эльфов. Среди них были и элвен, вроде выживших стражей Святилища Митал, которые в момент истощения Источника и гибели их командира потеряли смысл своего существования, поэтому бесцельно разбрелись по округе. Так бы они и сгинули в глуши Арбор, не приученные ни к чему — только к слепой службе идее, но их вовремя нашёл Фен’Харел и правильными словами уговорил последовать за собой. Столь способные воины ему особенно пригодились на первом этапе его пути к спасению Народа.
Этот первый этап случился довольно-таки скоро и прогремел на весь Тедас. В одну ночь вспыхнули все порты Сегерона, отрезав остров от большой земли. Тевинтер и Пар Воллен, которые не прекращали вести сражения за столь лакомую территорию, не получили вовремя новостей от своих осведомителей, оказались дезориентированы. И только спустя несколько дней отправленные на разведку корабли доложили, что по Сегерону беспощадной карательной волной прошла новая внезапно объявившаяся сила.
Эльфы при захвате острова не повели себя кровожадно, устраивая показательные казни, резню — убивали быстро. Но всех. Ни для кого не могли сделать исключение. И каждый форпост или полыхал огнём, порождённым магией, или замертво падал от столь же магического удушья. Их главное преимущество — во внезапности. Брали бы они пленников или устраивали переговоры, то упустили бы время, и вновь высадившиеся карательные отряды людей и кунари, их бы или уничтожили, или загнали в леса, как и местных партизан, и стали бы они всего лишь ещё одной стороной продолжительной битвы за остров.
Тут впервые происхождение зачинщика устроенной чистки и пригодилось: когда прогремела новость о том, что остров захвачен не много не мало эльфийским богом, многих это поразило. Что Тевинтер, что Пар Воллен какое-то время колебались в смятении, в сомнениях, даже в страхе перед возможным величием названной личности, медлили, но когда эмоции были отброшены и была предпринята попытка выбить остроухого нахала с острова, то они уже опоздали: их новоприбывшие отряды увидели, что вторженцы крепко закрепились на Сегероне. Разумеется, не обошлось без таинственной эльфийской могущественной магии, которая помогала новым хозяевам острова несмотря на их малочисленность всегда знать, когда и где вторглись на береговую линию новые каратели.
В дальнейшем противостояние за Сегерон не прекратилось, а переросло в другую форму. Оскорблённые тевинтерцы и косситы не прекращали попыток отбить остров, развернули настоящую морскую блокаду со своих сторон, но своего так и не добились. И уж тем более их блокада смехотворна для народа, который владеет сетью элювианов-порталов.
Остальной мир не столь сильно задело воцарение нового правителя немаленьких территорий, потому что хоть Сегерон размером почти с Ривейн, но он оставался просто далёким островом на севере, ненужный никому, кроме непримиримых врагов трёхсотлетней войны. Всех больше волновала личность нового владельца острова. Пока он захватил только один остров, но не значит ли это, что он продолжит свои завоевания и дальше? Если появился один эльфийский бог, то, значит, скоро объявятся и другие? Именно эти вопросы, в первую очередь, мучали власть имущих, заставляли пристальнее, чем обычно, следить за войной на севере. Правда, пока только следить. Волк один раз всех потряс своей наглостью, но больше подобного не предпринимал, поэтому главным врагом для Тедаса не стал, а многие его и вовсе считают самозванцем.