— Вы даже сумели остановить Волну и уничтожить возглавившее её Бедствие! Как герои исторических хроник! Это правда? Говори!
Даже не владей я эмпатией, не почувствовать в дрогнувшем голосе распирающий мальчишку интерес сумел бы только глухой.
«Превосходно! Всё идёт в соответствии с планом».
— В некоторой степени, ваше императорское величество, — увидев, как мальчишка нетерпеливо шевельнул рукой с зажатым в ней скипетром, развиваю свою мысль. — Мы действительно уничтожили монстра Ультимейт-класса, очистили перевалы от бандитов и усмирили шатания, начавшиеся среди некоторых дворян. Но мы сделали это не в одиночку — наместник и верные Империи лорды внесли вклад не меньший, а чаще и больший, чем мы с ребятами.
— Скромность — похвальное качество. Но верность и компетентность заслуживают награды. Верно, Министр? — мальчишка повернулся к показавшемуся из-за высокой спинки трона бородатому толстяку в серо-зелёном подобии мундира.
«Ну да, куда же без «его толстейшества» Онеста? Никуда!» — с иронией подумала я, взглянув на упитанную и вроде как действительно доброжелательную, сероволосую и бородатую физиономию премьер-министра. Примечательно, что его макушку венчало занимательное… устройство (насколько я могу понять, это точно не тейгу: отсутствует флёр запертой в артефакте сущности), отдалённо похожее на корону.
— Совершенно верно, ваше величество, — бородач добродушно улыбнулся своему подопечному; мне же достался изучающий взгляд. — И мне очень интересно, что наша, ку-фу-фу, героиня, сочтёт достойной себя награды.
— Да, говори, чего хочешь, — важно кивнув, поддержал толстяка Император.
Вот же хитрый кусок жира! Вывернул всё так, что это я должна просить награду. Ещё, небось, с прицелом на то, чтобы оценить просительницу на основе озвученных ею желаний. И всё это с доброжелательным выражением лица, кое сопровождалось чуть заинтересованным, нейтрально-благожелательным эмоциональным фоном. Если не знать точно, то никогда не подумаешь, что смотришь на одного из самых опасных и жестоких людей в Империи.
С другой стороны, не только Онест способен внешне и внутренне изображать того, кем не является. Спрятав истинные мысли поглубже, выставляю на передний план подходящую для ситуации личину и искренне произношу:
— Ваше императорское величество, господин премьер-министр, простите мою дерзость, но я не считаю себя героиней. Огромной наглостью станет попытка просить золото или иные материальные ценности за исполнение долга по защите Империи, — вижу, как лицо юного правителя начинает недовольно хмуриться — плохая «героиня» не даёт поиграть в щедрого и справедливого государя — поэтому спешу развить свой спич: — Но если Ваше императорское величество желает отметить мою скромную персону, то я бы попросила дозволения не оскорблять ваши глаза своими неуклюжими поклонами и, подобно прошлым поколениям слуг трона, наделённых высочайшей милостью носить тейгу, прямо стоять пред вашим высочайшим ликом.
Ух! Выдать такой пассаж и не запнуться оказалось непросто. И как любители изъясняться высоким штилем постоянно так говорят? Касательно моей просьбы: она только выглядела мелкой прихотью далёкой от императорского двора убийцы, не умеющей и не любящей в реверансы. На деле подобного рода привилегия не только позволит не гнуть голову перед каждым прыщом на ровном месте, но и отметит меня как лицо, приближённое к Императору.
Помимо очевидных последствий, вроде расширения поля возможностей в плане взаимодействия с различными службами и чинами — например, тот генерал-рэкетир и не подумал бы давить на отмеченную государем персону — это ещё и очень полезно для моих скрытых от широких масс планов.
Я ведь вхожу во «фракцию Императора», верно? Что не лучшее тому подтверждение, как высочайшая милость, которую можно без проблем демонстрировать всем и каждому? «Что значит — почему какая-то там убийца не оказывает знаков почтения уважаемому Х? Он что, считает себя важнее Императора, который разрешил «какой-то» убийце не склоняться пред его персоной?»
Хе-хе… Разве не прекрасно?
— Ты… — удивлённо протянул Император.
Если бы не эмпатия, то такая неопределённая, не соответствующая расчётной, реакция могла и напугать.
— Ты тоже увлекаешься историей?! — глаза мальчишки радостно вспыхнули.
Даже слишком радостно для ребёнка, нашедшего товарища по интересам. Неужели и малолетний правитель имеет непонятные планы? Сайкю, Будо, Онест, теперь ещё, вероятно, не такой уж и незрелый — раз начал совершать некие не зависящие от Онеста действия — Император. Как-то это перебор.
Но тормозить на середине шага уже поздно.
Тем более что пока направленность планов всех заинтересованных сторон совпадает и потому вероятность расшибить лоб минимальна.
…Вроде бы.
Примечания:
Благодарю всех поздравивших с ДР, будь то добрым словом или пожертвованной на одном из алтарей печенькой. Пусть ваши благие пожелания исполнятся и у вас:)
Товарищи, желающие поддержать автора и прочесть больше, но по какой-то причине этого не сделавшие, могут заглянуть в комментарии.
А.Н. — бечено.
Глава 3 часть 3
— Ты тоже восхищаешься Имперскими Рыцарями, да? — тем временем продолжал частить возбуждённый юнец. — Конечно же, увлекаешься и восхищаешься, ты ведь владеешь одним из Императорских Орудий! Некоторые даже считают, что ты… и твоя сестра — потерянная кровь древнего рода Абэ. — Император снова бросил на меня оценивающий взгляд, на мгновение показавшийся слишком серьёзным, но вскоре серьёзность вновь оказалась смыта эмоциями. Однако я этот — как и другие — момент запомнила и собиралась промотать в сознании позже, после аудиенции.
Вскинув взгляд, показываю, что желаю что-то сказать и, увидев разрешительный жест монарха, спешу прояснить поднятый им вопрос:
— Прошу прощения, ваше императорское величество, но я точно помню, что мы с сестрой происходим из семьи крестьян и на родство с одним из славных соратников Первого Императора претендовать не можем. Я взяла фамилию Абэ лишь для того, чтобы отдать дань уважения давно угасшему роду.
— Два крепко связанных с родом клинка приняли владельцев из одной семьи, причём сестёр. И обе смогли продвинуться в освоении собственных Орудий без наставников или даже записей…
«Блин, чего тебе от меня нужно? — промелькнуло на задворках сознания. — Чего хочу — спросил, а на просьбу не ответил. Теперь ещё и какие-то догадки строишь. Типичный, хех, представитель высшей страты Империи, — тень лёгкого раздражения мешалась с весельем. — Только не нужно заманивать меня обещанием включить в фамилию «настоящих» Абэ! Тем более действительно это делать. Выгоды с того — чуть, а вот мешок проблем вполне может похоронить под собой «героиню», «облагодетельствованную» таким «подарочком».
К счастью, судя по дальнейшим словам, паренёк просто решил поболтать на интересующую его тему, которая — вот удача! — пересеклась с нынешним делом.
Надо сказать, послушать его оказалось небезынтересно. Полезно знать, как мыслит монарх, к тому же многие из упомянутых им исторических фактов не слишком соответствуют знакомым мне. Было бы любопытно установить, кто заблуждается: мальчик, имеющий доступ к архивам, но, вероятно, ограниченный «заботливым» Онестом — или официально одобренные (или не очень одобренные) историки, читанные мною.
Но разве не проще сначала покончить с первоначальным вопросом, а потом переходить к отвлечённым рассуждениям? Увы — я не в том положении, дабы не то что высказывать претензии, но даже проявлять неподобающие эмоции, как на лице, так и, перестраховываясь, на верхнем слое сознания.
Ещё и Онест этот… Взглядом чуть ли не дырку провертел уже! Будто у меня под одеждой и кожей есть нечто более интересное, чем обычные кости, мясо и ливер!
Или байки революционеров не лгут и мясо, которое ест премьер — это плоть оппозиционеров и прочих борцов за народные блага, то есть благо? Или всё-таки блага?
Всё же те революционеры, которые реально сражаются за народные интересы, состоят в основном из идеалистов и выходцев из народа. Того самого народа, которому уже деваться некуда от поборов потерявших берега дворян, налогов государства и произвола чиновников (крестьяне) — или ничтожных зарплат, скотских условий труда и произвола от тех же чинуш, сросшихся в отвратительном симбиозе с магнатами (рабочие). Восставай и умирай, но с мизерным шансом — скорее верой — если не на лучшую долю, то на справедливость.