Скольких я убила одним ударом? Тысячу? Пять тысяч? Наверное, если не считать тех неудачников, что погибнут от ран через несколько часов и дней, или останутся калеками, то будет ближе к первому. Остались бы, не окажись падение Хрустика лишь началом. А так вся эта многочисленная — не меньше дивизии — армия, можно сказать, уже мертва. Если бы я всё ещё вела счётчик убийств, то пришлось бы переходить на пятизначные числа.
Не зря могущественных одарённых считают чудовищами.
Впрочем, если по ту сторону находятся не хрупкие смертные, а такие же пользователи духовной силы, ситуация уже не выглядит столь ужасающей. Те же монстры во главе с транспортным… моллюском? и их погонщиком, в большинстве остались целы: погибли лишь невезучие слабаки, попавшие в зону прямого поражения немёртвого снаряда.
Собственно, обладатель панциря, парящий невысоко над землёй, и вовсе даже не покачнулся — лишь окутался каким-то барьером, отчего даже постройка на его спине ничуть не пострадала. Воители, насколько я могла видеть, тоже копошились, причём всё активнее. Кто-то успел и сумел полностью защититься от ударной волны, кто-то защитился частично, но большинство находящихся на относительно целом участке лагеря, как я могла видеть, сохранили боеспособность.
«Отозвать, что ли, Хрустика и сбросить его с другой стороны?» — подумалось мне, пока мой транспорт завершал свою спираль.
Хитиновый болван (которому, кстати говоря, не очень-то нравилось выступать в роли сбрасываемого снаряда), будто прочтя мои мысли, прытко выскочил из выбитого его тушей кратера и метнулся сеять разрушение самостоятельно. Естественно, одной из первых его целей стал транспорт повелителя монстров, который, судя по всему, также являлся сильнейшим из противостоящих существ. Размерчик намекал в полный голос.
Итак, Хрустик ринулся вперёд. Походя, кажется, даже не заметив, он растёр в кашу стоящих на пути людей, их животных и повозки (хотя какой-то шустрик сумел успешно оттолкнуться от лапки и вроде бы даже повредить её хитин своим ударом: Мастер, наверное). Потом хитиновая туша смела с пути подвернувшегося под ноги мелкого (всего лишь со слона) монстра, фатально стеганула дезинтегрирующим хвостом более крупного и шустрого противника, а в конце врезалась и оплела всем телом главного противника.
Всё это произошло достаточно быстро даже с моей точки зрения, о подавляющей массе сохранивших боеспособность врагов и говорить нечего. Пробуждённый, полностью подчинённый (хоть и всё равно своевольный), а также восстановившийся и даже нарастивший немного сил Хрустик — страшное в бою существо. Даже без форсажа, который тоже можно задействовать, если потребуется.
Тем не менее, дальнейшее развитие событий показало, что не всё так просто. Энергетический щит вокруг титанического моллюска успешно затормозил менее крупного агрессора, а панцирь, в который мой членистоног таки сумел вцепиться ногочелюстями, и вовсе поплыл, начав оплетать и затягивать в себя неосторожно вцепившуюся в него марионетку. Ещё и силовое поле вновь включилось, замедляя движения многоножки и затрудняя попытки высвободиться или ударить опасным хвостом.
Неожиданно и неприятно. Ведь обладатель силового поля и текучего панциря лишил меня одного из козырей. А именно — способности отзывать подвергшуюся серьёзной угрозе марионетку в пространственный карман. Может, меня из-за этого интуиция мучила? Всё же гигантский моллюск — существо странное, с непредсказуемыми способностями, могущими оказаться — и оказавшимися, чтоб его! — весьма опасными. Не простой таран для разламывания стен и, возможно, для вскрытия льда в порту и за его пределами.
Хотя нельзя сказать, что недооценка была так уж фатальна: судя по обратной связи с Хрустиком, он не чувствовал за врагом энергетического превосходства и вытекающего из него силового преимущества. Касаемо самого положения, в которое попал задиристый хитиновый тупица, то оно не столь плохое, как могло показаться со стороны. Полностью обездвижить его не смогли, членистоногий монстр намеревался вырваться и заставить противника жестоко поплатиться за свою наглость. Отирающиеся поблизости «те, кто сражается с его врагами и кого нельзя есть», скорее раздражали многоножку-переростка, чем вселяли в него уверенность.
Всё же пусть данное существо и подчинилось мне, но как Хрустик по сути своей был одиночным хищником, так им и остался. Ну и пусть его. Времени прошло всего ничего, мы с Раух даже свой манёвр не успели до конца совершить. Если замечу, что хитиновый болван себя переоценил, то вмешаюсь.
Что ещё смутило — это бездействие погонщика монстров, который так и не показался из своего домика. Будто ему совсем плевать на происходящее. Хотя, очевидно, что щит моллюска не столь крепок, чтобы сдержать даже обычный таранный удар крупнейшего из моих монстров, не говоря уже о «внеранговой атаке» с неба. Я бы в такой ситуации обеспокоилась и попыталась улизнуть.
И то, что ни я, ни Хрустик, обладающий развитым, но довольно однобоким сверхчувственным восприятием, не заметили этой попытки — отнюдь не значит, что её не предприняли или не предпримут.
Руководствуясь данным умозаключением, призываю поодаль от развернувшегося противостояния двух бронированных здоровяков свою любимицу — Печеньку. Питомица, помимо самого милого её сердцу приказа: «веселиться и вкусно есть» (то есть сеять хаос и смерть, пожирая самых аппетитных воителей и монстров) — получила задание внимательно следить за появлением определённой личности (инфопакет с описанием внешности прилагается).
Стоило прожоре появиться, как местные вояки — среди коих хватало крепких и живучих одарённых, пусть в основном лишь Учеников, и которые выгодно отличались от сброда Алана «Солнечного идиота» Фольца — встретили её сосредоточенным огнём. Как ни крути, но стрелять по Хрустику пулями и мелкими снарядами бесполезно в той же степени, как и выцеливать шуструю, дополнительно защищённую воздушным барьером Раух. А вот чешуйчатая гидра (Печенька несколько повысила свой уровень бронированности, покрыв шкуру прочными чешуйками и щитками) в сравнении с первым видится куда более уязвимой целью, и куда менее мобильной на фоне второй.
Виделась, то есть. Печенька, когда она хочет, очень шустрая. А ещё она может выдыхать разные вариации яда/кислоты, в том числе и крайне убойную пакость. Может, этот яд и не дотягивал до того, что она сможет синтезировать после того, как я таки позаимствую у Пауля его знания, совмещу со своими и поделюсь с питомицей рецептом какого-нибудь «духовного иприта». Но и того, что есть в её арсенале сейчас, вполне хватило, дабы после парочки выдохов мелкодисперсной взвеси и десятка прицельных плевков любители пощекотать шкуру гидры спецбоеприпасами очень быстро закончились.
Всё-таки пусть человеческие армии и способны противостоять монстрам ультимативного класса — и более того: даже побеждать их — но только после подготовки. И когда инициатива на их стороне. Если же живые (или немёртвые) бедствия в прямом смысле этого слова внезапно падают на голову, да не в единственном числе… да ещё и управляются не одними инстинктами, а волей человека… думаю, понятно, что получается. Достаточно просто иметь глаза, чтобы увидеть, как едва начавшееся сражение перешло в полный разгром.
Даже находящиеся на стороне северян монстры не особенно помогали. Большая их часть совершенно не горела желанием связываться с моими S-ками и скорее топтала союзников, чем прикрывала их. К тому же размеры (и качество) в таких боях очень даже имеют значение; чтобы уверенно сопротивляться той же Печеньке, необходима команда сильных А-рангов, притом именно команда, а не толпа. В общем, из всех противостоящих монстров показал себя полезным разве что моллюск — видимо, находящийся под прямым контролем — который всё так же упорно продолжал попытки опутать Хрустика своим покровом.